Давно это было. Властвовал в Казахстане над всем народом, над всей степью хан с чёрным сердцем и чёрной душой.

Никого не любил хан. Всех, кто осмеливался перечить ему, истязал он плетьми и казнил на плахе.

И всем говорил хан о том, что он поставлен над народом и степью самим аллахом и что всё дозволено ему, любимцу бога, избранному, лучшему из лучших.

А народ и вовсе не подпускали ко дворцу, чтобы не раздражать божественных взоров хана.

Хан властвовал, народ терпел.

Так было много лет.

Народ, никогда не видавший хана, думал, что он, действительно, не обыкновенный человек, а любимец бога, избранный, лучший из лучших.

Но вот однажды один человек из народа проник во дворец хана. Это был простой табунщик, такой простой, что даже имя его, словно серый малахай, в толпе терялось, похожее на все другие имена, которыми тогда назывались бедняки, народ.

Табунщик был молод, умён и смел. Его конь в степной скачке обскакал лучшего ханского коня настолько, что даже сам хан в самом сильном гневе не смог бы докричать до молодого табунщика.

Вот до чего велико было расстояние между победителем и побеждёнными.

За это и удостоился табунщик великой чести предстать перед очами хана и быть назначенным главным табунщиком над всеми табунами лучшего из лучших.

За ум и смелость невзлюбил хан табунщика. Однажды он велел ему седлать коней, а сам, дождавшись, когда юноша ушёл исполнять приказ, тайком от табунщика наказал своей свите:

Возьмите все с собой по яйцу, и когда я вам велю повернуться вокруг себя и вытащить из-за пазухи по куриному яйцу - вы это сделаете. А у кого не будет куриного яйца - тому голову долой!

Так и было.

Хан поехал со своей свитой гулять, и по его приказанию каждый сопровождавший, повернувшись, вытащил из-за пазухи яйцо. Один лишь табунщик, не слышавший наказа хана, не смог этого сделать. Он понял, что за ослушание его казнят. Но табунщик не растерялся и начал с шумом хлопать руками, будто крыльями, и кричать: «Ку-ка-ре-ку!»

Что ты делаешь? - спросил хан. - Всё равно твоё юродство не спасёт тебя от казни! Где куриное яйцо?

Если тут собралось столько кур, милостивый хан,- с усмешкой сказал табунщик, - то неужели не найдётся среди них ни одного петуха?

И хан поехал домой, полный гнева и молчаливый: он не знал, что ответить молодому табунщику.

Ты больно умён! - сказал хан табунщику, когда они вернулись во дворец. - Посмотрим, так ли хорошо у тебя работают руки, как твой дерзкий язык!

Бросьте его в тюрьму, - приказал он слугам.- И пускай он сидит там до тех пор, пока не выполнит моей воли. Не к лицу мне, любимцу аллаха, избранному, лучшему из лучших, ездить на коне, который может быть у простого человека. Пускай этот мальчишка сидит в тюрьме до тех пор, пока не достанет мне лошадь необыкновенной масти: не серую, не белую, не вороную, не караковую, не гнедую, не буланую, не чалую, не рыжую, не пегую, не саврасую!.. - И хан перечислил все масти, какие есть на свете.

Уведите его!-сказал хан и, схватив со стоявшего перед ним золотого блюда целый бараний бок, он принялся его поедать, вытирая жирные пальцы о парчовый халат.

«Что делать? - думал табунщик, сидя в тюрьме на гнилой и мокрой соломе. - Где сыскать такого коня?»

Но и на этот раз табунщик не растерялся и нашёл ответ. Он позвал ханских слуг и сказал им:

Пойдите к хану и скажите, что я найду коня, которого он просит. Конь этот не серый, не белый, не вороной, не караковый, не гнедой, не буланый, не чалый, не рыжий, не пегий, не саврасый… - И табунщик перечислил все масти, какие есть на свете. - Пусть только выпустят меня на свободу.

И хан велел выпустить табунщика из тюрьмы. Тогда табунщик сказал:

Я нашёл коня, какой нужен хану. Скажите ему, чтобы он прислал за ним своего конюха… Только не в понедельник, не во вторник, не в среду, не в четверг, не в пятницу, не в субботу и не в воскресенье! - И он спокойно пошёл по улице мимо ханского дворца, и все смотрели ему вслед и улыбались, как любящие родители смотрят вслед и улыбаются своему сыну.

Червивая свинья! Трёхногий конь! - прокричал хан. - Опять этот проклятый табунщик благодаря своей хитрости опозорил меня!

И он задумал новый способ, как извести табунщика.

Ты знаешь, что я любимец бога, избранный, лучший из лучших, - сказал он, обратясь к табунщику. - Негоже мне пить ту же воду, которую пьют мои подданные и рабы. Если хочешь быть живым, достань такой необыкновенной жидкости, которая была бы достойна меня и вкусом и происхождением. Достань такую жидкость, которая бы не падала с неба и не шла из земли! И помни, что на этот раз ты не отговоришься, как тогда с конём, попросив прислать за ним не в понедельник, не во вторник и не в среду… Пшёл! - крикнул хан и, схватив со стоявшего перед ним золотого блюда баранью голову, стал поедать её, вытирая жирные пальцы о парчовый халат.

Табунщик взял сорок коней и сорок дней и сорок ночей гонял их по степи. Когда они вернулись ко дворцу, пена падала с них хлопьями. Он собрал с коней хлопья пены в большой сосуд и с поклоном поднёс хану.

Эта жидкость, - сказал он, - не падает с неба и не идёт из земли. Она, наверное, достойна тебя, хан, ибо она необыкновенна по вкусу и своему происхождению, как ты необыкновенен по своему уму и положению! Только вот станешь ли ты её пить?

Довольно!-сказал, нахмурясь, хан. - Мне надоело слушать тебя. Прав ты или виноват, мне всё равно. Зовите палача. Пусть немедленно табунщика казнят!

И пришёл палач.

Ну, - сказал хан, - говори перед смертью своё последнее слово, своё последнее желание! А уж я-то подумаю- исполнить его или нет!..

О, небо! - сказал молодой табунщик. - Я прошу тебя: продли годы хана на тысячу лет!

И удивлённый хан сказал ему:

Я приказываю тебя казнить, а ты молишь небо, чтобы я прожил тысячу лет! Зачем ты делаешь это?

О, грозный хан! - сказал в ответ молодой табунщик.- Кто может прожить тысячу лет? Лишь добро, о котором все помнят. Видишь, я не прошу невозможного. Я хочу, чтобы ты был справедлив, и о том прошу небо. А вот тогда, когда б ты был справедлив, - имя твоё не умерло бы в народе тысячу лет!

При этих его словах меч выпал из рук палача. Шелест прошёл по толпе приближённых. И даже хан рот свой гневный раскрыл от изумления. «Что делать? Как быть? Казнить молодого табунщика, когда снова он оказался умнее его, хана, избранного, лучшего из лучших?!» И взбешённый хан почернел от злости и приказал визирям найти и привести к нему такого человека, который превосходил бы глупостью всех дураков, живущих на свете.

Если, - сказал хан, - вы приведёте человека, который будет глупее, чем тот, которого приведёт молодой табунщик, вы получите по мешку золота, а он плаху и топор! Если же он приведёт человека, который будет глупее, чем тот, которого приведёте вы, он получит мешок золота, а вы будете казнены!

Ханские визири бросились искать самого глупого человека. А табунщик остался во дворце и лёг спать.

Я - друг. - Он умолк, несколько сомневаясь в способностях мужика понимать человеческую речь, но потом продолжил: - Я ищу табунщика. Мне сказали, что его можно найти, если идти по этой тропе.

Мужик оскалился, причем по его лицу было совершенно не понять - улыбается он или злится, и хрипло произнес:

Откуда у тебя Осыпь?

По-видимому, это было имя жеребца атамана, хотя Грон был не уверен, что правильно понял вопрос. Казалось, человеческая речь давалась мужику с гораздо большим трудом, чем лошадиная.

Этот конь принадлежал вожаку разбойников. Мой хозяин его убил. Потом погиб сам. Я забрал всех лошадей, что были у разбойников и у моего хозяина. В деревне хотели отнять моих лошадей. Я не хочу отдавать их крестьянам. Я пригнал их табунщику. - Грон делал паузы после каждой фразы, пытаясь определить, какое впечатление производит его рассказ на собеседников, но по их лицам мало что можно было прочитать.

Первый, самый юный из всех, все так же скалился, на лицах остальных застыли разные выражения - от тупого равнодушия до злобной свирепости. Когда он замолчал, некоторое время стояла тишина, потом мужик у жеребца ткнул пальцем в сторону Грона и кивнул на коня:

Этот мой.

Надо полагать, это означало, что когда-то жеребец принадлежал ему и, судя по бурной встрече, был утрачен при не совсем честных обстоятельствах. Грон согласно кивнул. Мужик немного подумал и широким жестом указал на остальных:

Эти тоже хочу. Что хочешь взамен?

Теперь задумался Грон. Похоже, его план был более трудноосуществим, чем он предполагал. Он рассчитывал, что табунщик торгует лошадьми с деревенскими, но ни в одежде, ни в упряжи всех шестерых не было ничего привозного. Только нож, который первый метнул в него. Но этот нож был исключением, поскольку у остальных висели на поясе кремневые.

Возьми в табун. Пусть живут. Жеребята будут твои. Кони - нет. Я приду - отдашь.

Табунщик несколько мгновений задумчиво рассматривал его, потом сделал какой-то жест. Грон напрягся, но скалящийся юнец боком подъехал к нему и протянул заскорузлую от поводьев руку. Грон несколько мгновений помедлил, пытаясь приготовиться к возможному подвоху, однако ничего подозрительного, кроме шестерых непроницаемых типчиков рядышком, не было. Но с этим уж ничего не поделаешь. И он, ухватившись за руку, вскочил на круп позади сына табунщика. Вроде бы все шло к тому, что его план срабатывал. Но он еще не подозревал, какой ценой.

Когда солнце уже село и только самые высокие пики сверкали последним приветом уходящего дня, ущелье, которым они ехали, внезапно раздвинулось, и они очутились в обширной долине. Паренек, за спиной которого сидел Грон, оказался неожиданно легок, а его конь достаточно силен, чтобы спокойно нести двоих, так что они двигались довольно быстро. Сначала они ехали одни, но через полчаса их догнали остальные. Лошади Грона скакали свободно, без всякой сбруи. Всю дорогу всадники молчали, и только старший время от времени что-то нежно всхрапывал скачущим рядом лошадям. По долине ехали недолго. Еще через полчаса показалась группа строений, напоминавших крытые загоны или большие конюшни. Почуяв дом, лошади прибавили ходу. Двое из сыновей табунщика обогнали их небольшой отряд и помчались вперед. Когда вся кавалькада подъехала к строениям, они уже открыли ворота. Всадники соскочили с коней и ввели их внутрь. Кони были быстро расседланы и обтерты пучками соломы. Табунщик сунул пучок и Грону, указав в сторону его лошадей. Грон никогда не был особо толковым конюхом, но с грехом пополам справился со своей задачей. Закончив с лошадьми, табунщик подошел к тем, которых обихаживал Грон, придирчиво осмотрел и удовлетворенно кивнул. Потом указал в дальний конец конюшни, где виднелся дверной проем, завешанный пологом из неизменных волчьих шкур. Как оказалось, там располагалось жилое помещение, которое представляло собой отгороженную часть конюшни с утепленной крышей и каменным очагом в углу. Все присутствующие были заняты делом. Паренек, на коне которого он приехал, уже хлопотал у очага, раздувая огонь. Старший молча приводил в порядок упряжь. А еще один, с перевязанной головой, едва войдя в помещение, тут же схватил колтун шерсти, по виду волчьей, водрузил его на прялку и принялся вить толстую, суровую нить. Остальные трое отсутствовали, видимо, занимались лошадьми. Пока варилась похлебка из овса и желудей, Грон исподтишка рассматривал хозяев. Старшему явно было много за сорок. Парню с перевязанной головой - не более двадцати, а кашевар был совсем юн. Все были крепкими, с кряжистыми фигурами, только самый молодой был несколько потоньше. Руки у всех троих были крепкие, длинные, с широкими, заскорузлыми ладонями. Волосы - засалены и торчали во все стороны, и с первого взгляда можно было точно определить, что все они - родственники. Одинаковые глаза, носы и манера, прищурившись, бросать по сторонам быстрые взгляды. Наконец кашевар попробовал свое варево и удовлетворенно повернулся к отцу. Тот поймал выразительный взгляд, поднялся и подошел к затянутому бычьим пузырем окошку. Приоткрыв его, он проорал что-то, отдаленно напоминавшее лошадиное ржание, и через несколько минут в дверь ввалились остальные. К этому моменту на камень, стоявший в центре помещения, был водружен большой медный котел и вытащены деревянные ложки, больше похожие на небольшие лопатки. Так закончился первый день.

Сказка о юном табунщике Самбу, его прекрасной возлюбленной Улпане и страшном змее Олгой-Хорхое.
1
Давным-давно во времена сиятельных королей и великих императоров на просторах безмерной пустыни Гоби, в центральной Азии, в славном монгольском государстве жил и взращивал племенных лошадей старый табунщик Эзен из древнего рода Хуланов. Согласитесь, немного странное имя, хотя означает оно всего лишь «повелитель диких лошадей». И в этом нет ничего удивительного, ведь давно известно, что монголы люди неоседлые, а кочевые. Иначе говоря, живут в постоянном передвижении. А потому вся жизнь их испокон веков связана с лошадьми.

Ну а чтобы лошадей было в достатке, и все они были пригодными к длительным походам, существовали огромные табуны. А те люди, кто взращивал, ухаживал, и притом ещё являлся хозяином табуна, в те времена называли табунщиками. И заметьте, не пастухами, не погонщиками, или ещё как, а именно почётно и уважительно - табунщиками. Кстати, уважение к ним было не случайно, ведь от табунщика зависело, какие лошади вырастут в его табуне; здоровые, сильные, выносливые или наоборот, слабые и ни к чему негодные.

А для кочевого образа жизни это очень важно, ведь даже сам монгольский правитель Великий хан Батый подолгу на одном месте не засиживался. Надоест ему стоять где-нибудь в степи, соберёт он свой шатёр и тут же в дорогу к дальним рубежам в поход отправится. А с ним и вся его ханская ставка с войском в путь спешит. Так и кочевал он по всей Азии, и не только по ней. Где-нибудь войну затеет, с неприятелем сражение начнёт, а где и просто нападёт да богатой добычей разживётся. Одним словом неспокойный был человек, постоянно в движении.

А потому ему и его войску всегда требовалось огромное количество лошадей. А где же их взять, как не у табунщиков. Оттого табунщикам почёт и уважение было, но и спрос великий. Лошади всегда требовались отборные, боевые, трудолюбивые, выносливые, выращенные специально для дальних походов, чтоб в пути не подводили. А таких лошадей выращивать очень трудно. И поэтому табунщиком мог стать не абы кто, а только человек с малых лет знакомый с секретами этого сложного и ответственного ремесла. Притом секреты те передавались из поколения в поколение, от старших к младшим, от отца к сыну, и занятие это считалось наследственным.
2
Вот и у табунщика Эзена тоже имелся свой наследник его родовых секретов. И это был его юный сын, носивший звучное и красивое имя Самбу, притом с ударением на первый слог. А означало это имя, что его владелец; смелый, умный, добрый, честный, усидчивый и уверенный в себе человек. Собственно Самбу таким и был. Кстати, этим летом ему исполнилось семнадцать лет. А для юноши это самый возраст, чтоб проявить себя и показать на что он способен.

Так что Самбу теперь только и делал, что изо дня в день доказывал своему отцу насколько он готов к самостоятельной жизни. Самбу уже не раз показывал ему своё мастерство. Отлично управлял лошадьми, лелеял, холил их, перегонял с места на место многочисленные табуны. При этом выбирал самые лучшие, самые просторные пастбища и угодья, где лошадям было бы привольно и сытно пастись.

– Смотри отец, как слушаются меня лошади!… Обрати внимание, как легко я нахожу общий язык с вожаком табуна!… Какое направление я ему задам, туда он и ведёт всех остальных!… Пусть наши лошади не так красивы и обаятельны, как арабские скакуны, зато они сильны, умны, выносливы и незаменимы в дальних походах!… Думаю, посланник нашего великого хана, приехав к нам завтра, будет ими очень доволен!… - подготовив для пополнения ханского войска отборных жеребцов, горделиво заявил отцу Самбу в самый канун новых смотрин табуна.

А надо заметить, что такие смотрины проводились регулярно. Как известно войску хана периодически требовалось пополнение лошадьми. А потому в табун к Самбу и его отцу из ставки хана с несколькими подручными систематически приезжал особый посланник для выборки свежих лошадей. Притом выбирал он самых породистых, самых резвых скакунов, и не раз хвалил старого табунщика Эзена. А тот в свою очередь нахваливал своего сына. Вот как сейчас, например.

– Да, ты прав мой мальчик,… отличных лошадей ты приготовил на этот раз!… Молодец!… И я тоже думаю, что посланник будет очень доволен!… Но это не значит, что ты должен успокоиться и отстраниться от нашего родового испытания,… из поколения в поколение наш гордый род табунщиков испытывает своих приемников,… когда-то и его проходил!… Так что не будем надолго откладывать, и завтра, сразу же после визита ханского посланника, ты тоже должен будешь пойти на это испытание!… Тебе уже семнадцать лет и ты просто обязан доказать, что достоин стать продолжателем нашего почётного ремесла!… - немного торжественно и даже чуть пафосно ответил Эзен на заявление сына.

– О да, отец!… я готов к любым испытаниям!… и будь уверен, я их с честью пройду!… - тут же отозвался Самбу на слова отца.

– Ну что же, тогда завтра, как только посланник уедет, ты наберёшь себе небольшой табун из пяти самых непослушных, строптивых жеребцов,… и в этот же вечер ты уедешь с ними в степь!… А там, на протяжении нескольких дней без какой-либо помощи и поддержки ты будешь самостоятельно содержать их; кормить, поить, охранять от хищников, а главное смотреть, чтоб они не разбежались и держались все вместе. Притом ты должен будешь их ещё и объездить!… После чего ты вернёшься и покажешь мне, насколько хорошо это у тебя получилось,… вот такое испытание ждёт тебя,… ты всё понял?… - закончив пояснения, хитро прищурившись, спросил сына Эзен.

– Конечно, отец!… позволь я прямо сейчас же и начну присматривать себе самых строптивых жеребцов,… а ты потом оценишь мой выбор!… - живо откликнулся на наказ отца Самбу.

– Ну, разумеется, позволяю!… выбирай!… Уж вижу, как тебе не терпится начать своё испытание… - слегка посмеиваясь над спешкой сына, согласился Эзен. И Самбу тут же умчался в табун подбирать жеребцов. Однако было уже поздно, вскоре начало смеркаться, и Самбу успел выбрать лишь троих строптивых жеребчиков. Тогда отец решил, что все дела лучше перенести на завтра. А уже спустя час, отец и сын, оставив присматривать за табуном ночных сторожей, удобно устроились в юрте и сладко заснули.
3
Ночь пролетела быстро и без каких-либо происшествий. Всё самое необычное началось по приезде в табун посланника хана и его свиты. Хотя свитой, в привычном её понимании, это было трудно назвать. Ведь в сопровождение посла входили такие же, как и он сам, храбрые воины знающие толк в лошадях, а не какие-то там изнеженные вельможи, что встречаются в свитах королей. Впрочем, было и ещё одно отличие от традиционной свиты. В свиту посланника хана редко вводили женщин. У монголов, и не только у них, это было как-то не принято. Просто по поверьям, женщины и воины вместе, плохое сочетание.

Однако тут особый случай, в состав этого сопровождения входила одна молодая, но очень сведущая в лошадях женщина. А точнее будет сказать, что это была юная девушка. Притом невероятно очаровательная. Её жгучие, чёрные волосы, туго сплетённые в особою причёску, в купе с карими до мистического блеска глазами, и тонкий чуть приплюснутый носик, совместно с белоснежной улыбкой обрамлённой алыми губами, говорили, что девица несомненная восточная красавица.

Правда не это было главное в облике девицы, её осанка и уверенная манера держаться в седле выдавали в ней великолепную наездницу достойную большого уважения и почитания. И такие данные были у неё неспроста. Девушка шла по стопам своего отца, храброго и стойкого воина входящего в приближённый круг самого хана. Так что с малых лет девушка была привычна к долгим и трудным конным переходам.

Но, к сожалению, совсем недавно случилась беда, её героический отец погиб в одном из очередных сражений с неприятелем. И хан, памятуя о доблести и чести её прославленного отца взял над ней опеку и оставил в своём окружении. А уже в нём она попала в небольшой, конный отряд сопровождения посланника. И вполне понятно, почему девушка оказалась в этом отряде, ведь она наравне с прочими воинами знала толк в лошадях и уверенно держалась в седле.

Вот и сейчас, ловко гарцуя на своём верном скакуне, девушка произвела на Самбу и его отца ошеломляющее впечатление. Едва посланник хана с сопровождением подъехал к табуну и спешился для осмотра лошадей, как Самбу сразу поспешил к девушке помочь ей покинуть седло.

– Позволь, я помогу тебе… - учтиво протянув руку и чуть улыбаясь предложил он девушке свои услуги, но тут же был отвергнут.

– Нет!… мне этого не требуется!… Я представитель ставки хана и такая услуга мне ни к чему!… Или же тебе кажется, раз я девушка, то ничего и не могу?… - слегка надменно произнесла девица и изящно спрыгнула с лошади. Самбу аж рот раскрыл от изумленья. Отчего девушка вдруг сразу смягчилась и пошутила.

– О,… да ты, оказывается, можешь не только руку протягивать, но и широко рот раскрывать!… Вот только смотри, вовремя скачки его не раскрывай, а то ведь сквозняк все твои мысли через уши выдует,… хи-хи-хи… - едко пометила она и прыснула весёлым девичьим смешком. Все кто был рядом, разумеется, услышали её колкую шутку и тоже рассмеялись. Хохотали все, и посланник, и его конники, и отец Самбу, и даже лошади ржали. Не смеялся только сам Самбу. Такой резвости ума и хлёсткости мысли, он не встречал ещё ни у одной девушки.

Мало того, что наездница была ловка и красива, так она ещё и блистала красноречьем. Иные девицы и двух слов связать не могут, тогда, как эта девушка легко формулировала свои мысли и очень колко острила. Самбу совсем смутился, покраснел, и всё что смог сделать, так это лишь прикрыть рот. Притом сделал это настолько потешно, что все только ещё больше рассмеялись. Неизвестно чем бы всё кончилось, но только вдруг сама виновница этого посмешища пришла на помощь Самбу.

– Ну, что ты так стоишь!?… Ну, скажи хоть слово!… Так хорошо начал и так неожиданно споткнулся!… Ты уж меня прости, не хотела я с этого нашу встречу начинать,… но ты так рьяно подскочил ко мне, что я, откровенно говоря, даже испугалась,… поэтому и прикрикнула на тебя!… Не люблю, когда меня за беспомощную принимают,… так что ты не обижайся,… давай лучше знакомиться,… меня зовут Улпана, и это означает «нежная, лёгкая, словно облака»,… а тебя как зовут?… - мигом расставив всё по своим местам, перешла на дружелюбный тон девушка. И такое её миролюбие сразу оживило растерявшегося Самбу.

– А меня зовут Самбу,… и это я прошу у тебя прощенья, что так неловко подскочил,… просто мы с отцом так ждали вас, что я напрочь утерял всякую деликатность!… Вот увидел девушку и бросился помогать,… подумал, ты чья-нибудь родственница,… сестра или племянница,… плохо ладишь с лошадьми и лишь для забавы выехала на прогулку,… решил оказать тебе услугу, но ошибся!… Теперь-то я вижу, что ты здесь в качестве воина сопровождающего посла, а не в роли праздно развлекающееся родственницы… - быстро закончив знакомство, попытался оправдаться Самбу.

– О да, я тут точно не в качестве родственницы,… и ты прав, я прибыла к вам наравне со всеми,… как знаток лошадей!… Ну что же, а теперь, когда все недоразумения устранены и неприятности сглажены, давай осмотрим ваш табун… - резко перейдя на деловой тон, вполне резонно предложила Улпана и все сразу с ней согласились. Усмешки и смешки мигом отошли на второй план. Посланники хана и хозяева табуна тут же взялись за дело.

А надо сказать, что в табуне практически все лошади были отменными, а потому отбор достойных скакунов много времени не занял. И спустя уже полтора часа на центральной площадке перед парадной юртой стоял небольшой конный отряд для доставки в ставку хана. Однако это вовсе не значило, что отношения Самбу и Улпаны тут же прекратились, вовсе нет. Ребята, как и вовремя подборки лошадей держались вместе, так и после не отходили друг от друга. Их общение успешно продолжалось.

И в этом нет ничего необычного, ведь у молодых людей было много общего и им было о чём поговорить. Помимо того что оба великолепно разбирались в лошадях, так они оба были ещё и невероятно обворожительны. Их прямо так и тянуло друг к другу. Про Улпану уже было сказано, какой несравненной красавицей она являлась. А про Самбу и говорить нечего, он был полностью подстать Улпане. Такой же тёмноволосый, смуглый, кареглазый, с ослепительной белозубой улыбкой и такой же превосходный наездник, о чём, кстати, тоже уже упоминалось.
4
И вот теперь, когда по традиции после отбора лошадей начинался ритуальный торжественный обед, Улпана и Самбу, уже крепко сдружившись, сели рядом. Притом никто даже и слова не сказал против этого. Возражений не последовало. А что, дело молодое, почему бы им за обедом и не познакомиться получше. Ведь, между прочим, все самые прочные и долгие взаимоотношения начинались именно с застолья. Тем более что сейчас на хорошо подготовленный стол были выставлены самые изысканные яства, какие только могут быть у именитых табунщиков.

И вполне естественно, что здесь же на столе присутствовал легко пьянящий напиток кумыс, так называется специально приготовленное кобылье молоко. Напиток очень полезный и чрезвычайно любимый монголами за свои необыкновенные целебные свойства. И едва были подняты первые пиалы за здравие хана, как тут же полились широкой рекой приятные застольные речи. Разговор пошёл плавно и мелодично. А как же иначе, ведь петь любят все, и ханские посланники, и трудолюбивые табунщики. Образовался даже некий хор.

Но особенно отличилась Улпана. Её пение поразило абсолютно всех, включая и лошадей в табуне. От невероятного тембра её мелодичного голоска кони пришли в некоторый благоговейный трепет. Впрочем, давно уже известно, что пение оказывает на лошадей умиротворяющее действие. Например, ходят легенды, что древние амазонки своим пением укрощали диких лошадей, даже не прикасаясь к ним. Одним только голосом они заставляли их повиноваться себе. Вот и сейчас от пения Улпаны любая лошадь в табуне была готова тотчас подчиниться ей.

Однако время шло, и настала пора посланникам хана возвращаться в ставку. Насладившись сытным обедом и приятным пением, гости засобирались в обратный путь. И, разумеется, Улпане с Самбу пришлось расстаться. Но перед этим они клятвенно пообещали друг другу, что обязательно встретятся через неделю на празднике «Удали и Чести» устраиваемый ханом для своих воинов в его ставке. Иначе говоря, ребята назначили сами себе свидание. И надо заметить, что и у того, и у другого, оно было первым в жизни.

Кстати о празднике, такие торжества хан Батый устраивал часто, и они скорее были серьёзными состязаниями в ловкости и конской выездке, чем легкомысленными праздными развлечениями. На них съезжалось множество молодых удальцов из окрестных мест. Там эти удальцы могли показать себя, свою сноровку, выучку и может даже попасть в окружение самого хана. Ну а для Улпаны и Самбу это стало лишним поводом вновь увидеться. И вот сейчас они расстались с приятными надеждами на скорую встречу.

И надо ли говорить, что с сегодняшнего дня ребята уже не мыслили своё существование друг без друга. Вполне понятно, что отныне в их юных и пылких сердцах поселилась любовь. Это произошло настолько быстро и так естественно, что никто даже и не удивился столь стремительному сближению молодых людей. А неделя до их первого серьёзного свидания не стала чем-то уж таким непреодолимым. Как уже говорилось, время летит стремительно, так что юные влюбленные, и оглянуться не успели, как настал срок их встречи.
5
И всё бы ничего, и наверняка праздник «Удали и Чести» состоялся бы, и Улпана с Самбу провели бы его в беззаботном свидании, если бы не внезапное и разорительное нападение на становище, древнего врага всех монголов, огромного и кровожадного змея-червяка с отвратительно-жутким названием Олгой-Хорхой, что в простонародье значило «коровья кишка». Это чудовище испокон веков обитало в пустыне Гоби и на протяжении тысяч лет тиранило местное население.

Случалось даже так, что от него страдали и китайские крестьяне, которые проживали далеко на востоке от пустыни. Это чудовище крало у них домашний скот и разоряло посевы. Людей оно особо не трогало. Хотя того, кто вставал у него на пути чудище безжалостно убивало. Одним словом, это страшное существо своими разорительными вылазками наводило ужас практически на всю центральную Азию. Но что поразительно, никто толком не знал, какое оно из себя. Хитрое чудище появлялось так же неожиданно, как потом и исчезало. Никто просто не успевал толком разглядеть какое оно.

Сначала по земле шла мелкая дрожь, затем лёгкие колебания. И вдруг из-под земли внезапно вырывался огромный червеобразный сгусток размерами с большую юрту. И это была всего лишь голова и шея чудища. Тело же этого змееподобного существа скрывалось под землёй. Меж тем голова сразу начинала действовать. Она хоть и была ужасна и огромна, но в то же время резка и проворна. Пасть, невероятной ширины, тут же выхватывала из стада или табуна зазевавшуюся жертву и мгновенно скрывалась с ней под землю. Притом, порой хватала сразу несколько жертв. И такие массовые похищения были не редкостью.

Вот и сегодня, в день начала торжеств, чудовище за один свой набег на ставку хана унесло с собой сразу несколько лошадей, которых всадники в это время усердно готовили к празднику. Как раз вскоре должны были начаться первые забеги. А потому, едва Самбу подъехал к месту проведения состязаний, как тут же стал свидетелем тех страшных разорений, которые устроил тот жуткий червь. Хорошо ещё, что Улпана оказалась в стороне от этих ужасных событий. Её спасло то, что она в ожидании Самбу прихорашивалась в своей юрте и в сам момент нападения была увлечена мыслями о предстоящем свидании.

Однако от криков паники и творящегося ужаса Улпана выскочила наружу. Но было уже поздно, к той секунде всё уже закончилось. Мгновение и Олгой-Хорхой исчез с добычей под землёй. Улпана, как и многие другие услышавшие крики, бросилась к тому месту, где только что случилась трагедия. Тут-то она и заметила Самбу, он восседал на лошади, и его невозможно было не заметить. Самбу тоже заметил её и скорей ринулся к ней.

– Улпана!… что тут у вас случилось!?… отчего столько криков и паники!?… - мгновенно спешившись, взволнованно воскликнул он и бережно обнял Улпану.

– Это опять всё страшный змей Олгой-Хорхой!… Никак не угомонится, чудище проклятое!… Да ты наверняка уже слышал жуткую историю его нападений!… Притом он всегда появляется, когда собирается много коней или домашнего скота!… Крадёт всё самоё лучшее и вновь прячется под землёй… - чуть дрожащим голосом тут же пояснила Улпана.

– Да, конечно я слышал и знаю про этого змея-червяка!… Отец и многие другие табунщики с детства мне про него рассказывали!… А однажды, когда я был ещё совсем маленький, этот червь напал на наш табун,… унёс сразу несколько племенных жеребцов,… и лишь по чистой случайности никто из людей не пострадал… - мигом отозвался Самбу и ещё крепче обнял Улпану.

– Да-да!… он такой, этот червяк!… Берёт у людей самое дорогое,… их лошадей, их скот!… И при этом будто заранее знает, что ему надо,… выбирает цель наверняка!… Умный зверь,… а главное, хитрый и коварный,… никогда не знаешь, что от него ждать!… Хан не раз отправлял большие отряды воинов к его логову, чтоб разорить там всё и не дать возобновится его набегам,… но всё тщетно!… Каждый раз воины возвращались ни с чем,… словно и нет никакого чудища… - печально вздохнув, добавила Улпана.

– Но как же так!?… хан знает, где логово зверя, а уничтожить его не может!?… как такое возможно!?… - искренне удивился Самбу.

– Возможно!… ещё как возможно!… Тут дело в том, что каждый раз отряд воинов каким-то загадочным образом теряет своего командира,… своего вожака, который повёл бы их в бой!… Он просто исчезает,… а без него, ты сам понимаешь, никакой атаки на зверя не получается… - опять печально вздохнув ответила Улпана.

– Ну, это уже вообще какая-то несуразица!… Как может исчезнуть командир отряда!?… Ведь он же у всех на виду!… - вновь удивился Самбу.

– Да в том-то и дело, что не на виду!… Ведь когда отряд воинов добирается до логова змея, а оно находится в пустыне среди скалистых курганов, то командир первым, как и велит ему долг вожака, выезжает вперёд навстречу неизведанному,… иначе говоря, в одиночестве уходит в курганы на разведку,… и конечно теряется там из вида!… А затем вообще пропадает,… ни слуху от него, ни духу,… а спустя какое-то время раздаётся глухое рычание скал, в которых спрятано логово червя,… отчего ужас охватывает весь отряд!… Воины хоть храбрецы, но тоже люди,… и им приходится убираться восвояси,… так повторяется каждый раз… - опять тяжело вздохнув, ответила Улпана.

– Да уж,… вот так дела,… но почему же хан сам не поведёт своё огромное войско в логово чудовища,… и сам не уничтожит его!?… - слегка возмущённо и даже как-то дерзко, вновь спросил Самбу.

– А он уже водил, и никакого результата,… я же говорю змей хитрец,… он заранее всё предчувствует и предугадывает!… Стоило только хану со всем своим войском подойти к его логову, как змей тут же прокрался под землёй и напал на наше мирное становище, где в это время были лишь старики, женщины, дети да домашний скот. В одно мгновенье он разорил и разметал все наши юрты и постройки,… покалечил много людей. Пострадали и старики, и женщины, и дети. После чего хан уже никогда всем войском не покидал ставку,… теперь он посылает лишь отдельные отряды с самыми храбрыми и ловкими воинами,… но всё напрасно,… беда повторяется вновь. Вот и сейчас, червь заранее знал, что мы увлечены подготовкой праздника и вероломно напал… - снова печально вздохнув, ответила Улпана, и тут вдруг откуда-то сбоку раздался мощный голос хана.

Он стоял на высоком помосте, специально подготовленном для состязаний, и громогласно созывал к себе всех воинов. Улпана с Самбу тоже откликнулись на его призыв и немедленно поспешили к главной юрте становища, где спустя уже минуту началась горячая речь хана. Говорил он чётко, внятно, но недолго. Речь быстро закончилась, и буквально в считанные секунды был собран новый отряд добровольцев, готовых сходу сразиться с чудовищем. Хан тут же назначил командира этого отряда. Им оказался один очень амбициозный, а проще говоря, себялюбивый воин с редким и подходящим для него именем Сохор, что значит - слепец не замечающий ничего кроме самого себя.

О Сохоре ходили разные слухи и недомолвки. Дескать, он чрезмерно тщеславен, слишком эгоистичен и в одном из военных походов, чтоб только на минуту прославиться уничтожил целое поселение с мирно спящими жёнами и детьми неприятеля. Такого варварства не позволял себе даже сам хан. Поступок конечно мерзкий и неблаговидный, но враг, узнав о таком зверстве, сильно испугался и был вынужден отступить. В результате чего хан одержал победу и, конечно, сразу позабыл о столь коварном и низком поступке своего приближённого. Одним словом Сохору всё сошло с рук, и никто не посмел осудить его за чрезмерное тщеславие и жестокость.

И вот сейчас хан, вдруг вспомнив тот случай, назначил Сохора командиром отряда. Но это лишь для того, чтоб убедиться в его дееспособности, иначе говоря проверить, сможет ли Сохор воевать с серьёзным противником, или же он способен управляться только с женщинами и детьми. Хан был не менее мудр, чем тысяча мудрецов, и отправил Сохора на своеобразное испытание, узнать, как тот поведёт себя при встрече с реальной опасностью.

Сам же Сохор был немало удивлён выбором хана, ведь он-то как раз меньше всего хотел идти в этот поход, а всё потому, что по сути это означало отправиться на верную гибель. А Сохор привык не рисковать, действовать исподтишка, откуда-нибудь из засады, а тут хан посылает его на прямое противостояние. И что главное, отказаться нельзя, ведь назначили Сохора при большом скоплении народа, и заикнись он об отказе, как его тут же сочли бы трусом. Ну а трусость каралась всеобщим презреньем и даже смертью. А это в планы Сохора никак не входило. Ведь он всегда хотел выглядеть в глазах других героем, храбрецом, хотя на самом деле таковым не являлся. Так что делать нечего, и он повиновался воле хана.

Но что ещё интересно, последний взгляд Сохора был обращён ни в сторону хана, как это обычно принято у воинов, уходящих в опасный поход, а в сторону Самбу и Улпану стоявших неподалёку. Особенно на Улпану. Притом во взгляде Сохора было столько злобы и ненависти, что Улпана даже вздрогнула. Чего не мог не заметить Самбу. И едва отряд отошёл, как он тут же обратился с Улпане.

– Ты видела, как он на тебя посмотрел?… я заметил, ты даже вздрогнула,… что это было?… отчего он так зол на тебя?… вас что-то связывает?… - удивлённо спросил он, и мигом получил ответ.

– Вообще-то у нас с ним нет ничего общего,… просто, когда ещё был жив мой отец, Сохор пытался просить у него мою руку и сердце,… проще говоря, сватался!… Но отец, зная, о его коварном и неблаговидном нраве, отказал,… после чего Сохор и обозлился на меня,… старался всячески мстить, строил каверзы,… а потом вдруг не стало отца,… я попала в окружение хана, и Сохор как-то отступил от меня. А тут он увидел нас вместе и конечно его обуял гнев,… но ты не подумай чего скверного,… как бы он не злился, я никогда не полюблю его,… ведь я уже люблю тебя… - дабы смягчить расстроенного Самбу призналась ему Улпана, отчего сразу получила пламенный ответ.

– И я тебя люблю!… очень-очень люблю!… И я сделаю всё, чтоб ты больше никогда не ощущала на себе его злых взглядов!… я никому не позволю обижать тебя!… - тоже признался Самбу и они, видя какое разорение принёс в становище змей, пошли помогать людям устранять весь этот хаос. Разумеется, праздник был испорчен. До него ли было сейчас тем, кто в одночасье потерял свой кров и двор. Люди наводили порядок и оплакивали потери. Работы было много, просто невпроворот. Лишь ближе к вечеру люди потихоньку справились с утренним разорением, и пришли в себя от потрясенья.

Этой ночью Самбу остался в становище. Понимая, что его помощь может ещё понадобиться, он решил пока не возвращаться к себе в табун. Улпана устроила его на ночлег в юрте, предназначенной для сопровождающих лиц посланника хана. Сам же посланник, памятуя какой приём ему накануне оказали Самбу и его отец, отнёсся к гостю очень доброжелательно, и даже выделил ему особый тёплый уголок у очага. На том этот день и закончился. Все разошлись по своим юртам и попытались хоть как-то поспать в эту неспокойную, тревожную ночь. А утром всех ждал неприятный сюрприз.
6
Едва рассвело, и первые лучи солнца опустились на макушки юрт и шатров, в становище прискакал взбудораженный гонец из отправленного вчера к логову змея отряда.

– Беда!… Олгой-Хорхой опять похитил нашего командира!… Сохор пропал!… Его больше нет!… - кричал он на скаку и только выбежавший ему навстречу из своего шатра хан смог остановить его.

– А ну тихо!… Без паники!… Не горлань!… Толком расскажи что случилось!?… И со всеми подробностями!… - схватив лошадь гонца за уздцы, потребовал он. Гонец мгновенно спешился и кинулся к хану с докладом. Меж тем на площади у ханского шатра уже собралась толпа встревоженного народа. Люди жаждали внятного ответа. И гонец начал свой рассказ.

– Как только мы добрались до курганов, так со стороны логова змея сразу же послышалось громкое урчание!… Сохор тут же приказал нам оставаться на своих местах, а сам развернулся и собрался скакать обратно в становище! Конечно, мы спросили у него, в чём дело и почему он так поступает!?… На что Сохор невнятно ответил, мол, ему надо посоветоваться с ханом и вызвать ещё солдат! Но мы ему не поверили,… и тогда самый старший из нас обвинил Сохора в трусости и предательстве,… после чего они ещё долго спорили о чести и достоинстве. А в результате, отряд заставил Сохора выполнять приказ хана, и отправил его на разведку к логову червя! И вот тут-то произошло самое странное,… едва Сохор углубился в курганы, как всякий шум и урчание прекратились,… настала гробовая тишина,… неслышно было даже птиц, всё замерло вокруг,… и так продолжилось до самой ночи. Мы уже пожалели, что отправили Сохора к змею,… по всем расчётам он должен был уже вернуться,… или же сражаясь с чудищем в честном бою, погибнуть!… В общем, мы ждали хоть какой-то весточки,… но средь курганов по-прежнему стояла тишина,… ни шума возвращения, ни грохота боя, лишь безмолвье,… и нас всё сильнее мучила жажда… - сипя от недостатка влаги и облизывая потрескавшиеся губы, успел кое-что рассказать гонец и тут же зашёлся сухим кашлем. По нему было видно, как сильно он обезвожен. Гонцу немедля подали большую пиалу с водой. Вдоволь напившись, он продолжил.

– Ну а дальше началось такое, что нам пришлось срочно отступить!… Уже стемнело и вдруг из-за курганов в полной тишине при лунном свете и сияние звёзд, поднялось огромное мерцающее облако пыли и песка!… Оно мгновенно приблизилось к нам,… а из него извиваясь и скрежеща чешуей, показался мерзкий червь!… Он был настолько громаден, что мог бы одним махом проглотить сразу несколько всадников!… Причём его голова внешне напоминала вовсе не змея, как это обычно бывает, а скорее человека!… Мы сначала даже не поверили своим глазам,… но приглядевшись, мы все единодушно заметили, что голова червя походит на нашего командира,… на Сохора!… Он постоянно раскрывал рот, явно пытаясь нам что-то сказать!… Но у него ничего не получалось,… а затем он обрушился на нас облаком пыли с песком и мгновенно исчез!… Песок забивался нам в лицо, в уши, а лошадям в ноздри и мешал дышать,… положение было критическим, мы чуть не задохнулись,… и поэтому нам пришлось отступить!… Мы ушли от курганов и встали лагерем в пустыне,… ничего подобного никто из нас ранее не видел,… мы все были в шоке,… отряд опять странным образом потерял командира,… пусть не такого хорошего, как прежние, но всё же вожака!… И тогда старший воин-ветеран повелел мне мчаться сюда в становище и доложить о случившемся,… я всю дорогу скакал без продыху,… думал, умру от жажды,… но вот я здесь и вы теперь знаете что произошло… - трясясь какой-то нервной дрожью, закончил свой рассказ юный гонец. И тут слово взял уже сам хан.

– Ну что же,… общая картина ясна и понятна,… чудовище после долгого, молчаливого перерыва вновь объявило нам войну!… Видимо выспалось проклятое, проголодалось, и теперь снова требует жертв!… Ну а что касаемо Сохора, то я примерно такое поведение от него и ожидал,… он больше заботился о собственной шкуре, чем о всеобщем деле!… Потому-то я и отправил с вами опытного воина-ветерана,… чтоб он в трудную минуту мог взять на себя командование отрядом!… А вот то, что из песчаного облака показался червь в облике Сохора - это загадка,… даже и не знаю что предположить!… Может у кого-нибудь из вас есть своё соображение на это преображение!?… - подведя итог рассказу гонца, неожиданно спросил хан собравшихся вокруг него соплеменников, чем привёл их в лёгкое недоумение.

– Да что тут скажешь,… все мы знали, каким ненадёжным был Сохор,… вот, наверное, поэтому чудище и выбрало его облик!… Хотело показать нам всем, насколько мы уязвимы, и в каком шатком, ненадёжном мире мы живём!… Одним словом змей решил всех нас напугать, а заодно и предупредить, чтоб не лезли к нему… - вдруг резко высказался самый уважаемый старейшина. Отчего тут же возникла негаданная полемика.

– А вот мне, например, кажется, что здесь всё гораздо глубже и лишь одним предупреждением дело не кончиться!… Ведь раньше-то, в былые времена, мы что-то ни разу не видели в облике червя сходство с человеком,… обычно он как был чудищем, так таким и являлся нам!… Да вот хотя бы спросите у свидетелей вчерашней трагедии,… каким они видели червя?… - быстро нашёлся, что ответить другой, не менее уважаемый старец. И тут, разумеется, к спору уже подключились пострадавшие от вчерашнего нападения.

– Да,… мы его видели, и притом так близко, как вот вас сейчас!… и ничего в нём человеческого не было!… Безобразная пасть размером с юрту утыканная сотнями зубов,… и мерзкие маленькие глазки, которые словно буравчики так и сверлят тебя насквозь,… от такого взгляда кровь стынет в жилах, и хочется бежать сломя голову,… притом куда угодно!… Хотя вот лошади от его взора наоборот, стояли как вкопанные, и были готовы сами в пасть ему лезть!… Не иначе колдовство!… - явно находясь ещё под впечатлением вчерашнего ужаса, быстро высказалась одна пожилая женщина. И тут же её высказывание подхватили многие другие свидетели трагедии. На что хан внимательно их всех выслушал и сделал уже своё веское заключение.

– В общем, пока понятно только одно - змей задумал что-то неладное, и будет бороться с нами каким-то новым, до сих пор нам неизвестным способом!… И вот тут мы должны ответить ему своими свежими и непредсказуемыми идеями!… Червь враг коварный и хитрый,… так что и мы должны применить против него все свои самые лучшие качества,… быть умней, прозорливей и даже циничней его!… Ну, что скажите на это, соплеменники!?… - приподняв людям настроение, своим ярким выступлением, спросил хан.

– А позвольте, я выскажусь по этому поводу!… - вдруг подняв повыше руку, вызвался Самбу.

– Ага!… вижу, молодёжь хочет сказать что-то дельное!… Ну, давай, говори,… мы тебя слушаем… - поддержал его хан.

– Меня во всём этом деле удивило то, насколько неожиданно лошади реагируют на появление червя,… они просто впадают в ступор!… Я сам из древнего рода табунщиков и с малых лет был приставлен к лошадям, но такого поведения за ними редко замечал!… Обычно они самые первые чуют опасность, и если им угрожает погибель, то они тут же пускаются в бега!… Кстати, у нас в табуне был похожий случай,… червь напал на лошадей,… однако наши лошади не стояли на месте и не жали верной погибели, а бросились бежать!… Потому-то червь и получил лишь минимальную добычу!… - чуть осмелев пред столькими слушателями, разоткровенничался Самбу, но вдруг хан прервал его.

– Погоди-ка!… Выходит, ваши лошади не поддаются на колдовство змея и не стоят столбами!… Но почему же так получается!?… - удивлённо спросил он.

– А дело в том, что на наших лошадей наложен заговор от напасти, и они не поддаются ни на какое колдовство,… включая и змеиное!… У нас в роду этим заговором пользуются уже сотни лет!… Вот только его надо изредка обновлять,… ведь лошади существа пугливые и быстро расходуют запас заговора… - слегка хвастливо ответил Самбу и даже разулыбался.

– Хм,… теперь понятно, почему вчера наши лошади никуда не побежали, а замерли и дали себя схватить,… на них нет вашего заговора!… Впрочем, и те лошади, что стояли в курганах тоже оторопели и с места не сдвинулись, пока змей не исчез,… да уж с такими лошадьми особо не навоюешь!… Ну и что же ты предлагаешь?… - опять спросил хан.

– А предлагаю я простую вещь!… Ведь чтоб совладать с чудищем, большой силы не надо,… его хитрость брать надо,… а потому и посылать к его логову дополнительные войска не требуется,… хватит и того отряда что там уже есть!… Мне лишь нужно съездить туда и заговорить всех лошадей в отряде,… тогда они перестанут бояться чудища, и мы сможем заманить его в ловушку!… - вдохновенно отчеканил Самбу.

– Так-так,… интересно!… Ну, с заговором лошадей всё понятно,… дело хорошее и правильное,… а вот что за ловушку ты там задумал!?… Расскажи-ка нам поподробнее… - поддержав его вдохновенный порыв, спросил хан.

– Да ничего сложного,… сначала я поеду в курганы к логову змея,… притом на своей лошади,… она у меня заговорённая и, завидев змея, не оторопеет!… В нужный момент вынесет меня от логова!… Кстати, теперь я понимаю, почему командиры пропали там,… они просто не смогли в полной мере сразиться с чудищем,… ведь их лошади вставали как вкопанные от его урчания!… А на таких лошадях много не навоюешь,… что толку с лошади, когда она обездвижена,… никакого тебе манёвра, ни атаки, ни отступления,… верная погибель!… А я, и ускакать, и атаковать, и заманить за собой червя смогу!… Надо его только побольше раззадорить,… тогда он за мной точно бросится!… Я же поскачу,… выманю его из логова,… и он окажется весь на виду,… сразу станет ясно, куда его бить и где у него слабое место!… И вот тут-то пригодиться засадный отряд с боевыми лошадьми, которых я уже заговорю,… после моего заговора они не станут бояться змея и будут слушаться только своих всадников!… А уж всадники не подведут и такую трёпку червю устроят, что он уж наврядли в живых останется!… Ну как, ловко я придумал!?… - почти моментально всё прояснил Самбу.

– Ну, это ты молодец, здорово удумал,… отличная идея, как раз о таких я и говорил!… Идея достойная истинного воина - заманить противника в засаду и утереть ему нос,… превосходная тактика, безупречная стратегия!… Ну что же, тогда решено,… уж коль ты настолько умён и прозорлив, то быть тебе вожаком!… Хватит, походил простым табунщиком, теперь пойдёшь ко мне на службу,… назначаю тебя новым командиром боевого отряда,… заслужил!… Поедешь с гонцом в пустыню к курганам,… он тебя проводит, покажет дорогу,… а там, в отряде расскажет о твоём назначении!… Ну а ты уже на месте разберешься, что к чему,… мы же тебя здесь с победой ждать будем!… А ну, где этот гонец!?… покажись!… - мигом приняв решение, потребовал к себе гонца хан.

Но бедняга гонец видимо так перенервничал, и так измучился в пути от жажды, что теперь стал сам на себя не похож. Глаза у него помутнели, щёки впали, руки трясутся. Хан от такого его болезненного вида аж отшатнулся.

– Что такое!?… да ты никак заболел!… Нет, такой ты до курганов точно не доскачешь,… ещё чего помрёшь по дороге,… тебя надо кем-то заменить!… - обеспокоенно заметил хан. И тут, словно весёлый ручеёк весной раздался приятный девичий голосок.

– Я поеду вместо гонца!… Дорогу я туда знаю,… мне её отец ещё в младенчестве показывал,… предупреждал, говорил, где логово змея таиться,… а теперь это мне пригодиться. Да и в отряде меня тоже знают,… ведь при посланнике хана служу,… так что и о назначении нового командира расскажу… - резко выступив вперёд, предложила себя Улпана.

– Вот это девчонка!… огонь, а не девица!… гляди-ка, сама вызвалась!… Ну что же,… в тебе я уверен,… на моих глазах росла, знаю тебя Улпана!… Поезжай, проводи молодого командира в отряд,… покажи ему дорогу!… - поддержал пылкое желание Улпаны хан, и тут же повелел, выдать ей самого лучшего скакуна, да в придачу, для засадного отряда, бурдюки со свежей водой.

Приказание хана было немедленно выполнено, и уже через несколько минут Улпана с Самбу стремительно неслись по пустыне нагоняя упущенное на разговоры время. Для ребят сейчас каждая секунда была на вес золота, ведь там, у курганов в песках, стоял целый отряд с незаговорёнными лошадьми и червь-вредитель в любой момент мог напасть на них. Ни одна лошадь была не в состоянии противостоять ему. Погибли бы все, а вместе с ними и воины-всадники. Положение у отряда было незавидное.
7
Меж тем день перевалил на вторую половину, а это означало, что вскоре чудовище проявит себя. Обычно Олгой-Хорхой выбирался из логова либо рано утром, либо по вечерам. Днём и ночью он предпочитал дремать и спокойно переваривать свою добычу. Но сейчас он не знал, и даже не догадывался, что скоро его спокойствию придёт конец и тайна его неуязвимости будет раскрыта. Впрочем, об этом пока вообще ещё никто ничего не знал. И уж тем более конный отряд, стоявший в песках. Воины отряда пока лишь только надеялись на помощь из ставки хана, и с нетерпением ждали, когда к ним прибудет новый командир, чтоб отдавать новые указания.

А тем временем Самбу и Улпана, что есть сил, погоняли своих лошадей. О передышке не могло быть и речи. Ребятам прямо на скаку приходилось пить воду из привязанных к их сёдлам бурдюков, и лишь изредка переговариваться короткими фразами. Хорошо ещё, что воды у них было вдоволь, и они понимали друг друга с полуслова. И вот именно поэтому им хватило всего полдня, чтоб ещё засветло быть у ожидавшего помощи отряда. Улпана прямо сходу обратилась к старому воину-ветерану, с которым она была хорошо знакома, и представлять их друг другу не требовалось.

– Приветствую!… Мы прибыли к вам вместо внезапно заболевшего гонца,… он сильно обезвожен и не смог вернуться. Меня же послал сам хан, и он же назначил вам нового командира!… Вот он,… его зовут Самбу!… и не смотрите, что он молод, зато проворен умом и силён в заговорах!… Так что слушаетесь его беспрекословно, и выполняйте всё, что он вам прикажет!… И вот ещё что,… мы привезли вам воды,… быстрей пейте, подкрепляйтесь, и слушайте план Самбу,… он вам сейчас всё объяснит… - тут же взяв инициативу в свои руки, распорядилась Улпана. На что старый ветеран и его подопечные лишь согласно кинули головами и поспешили утолить жажду свеже-привезённой водой.

Меж тем Самбу, не теряя времени зря, быстро и ясно рассказал воинам все нюансы своей задумки. Затем он перешёл к лошадям и принялся заговаривать их от испуга и страха перед чудовищем. Впрочем, времени ему на это много не понадобилось, ведь он был знатоком своего дела. Кстати, воины отряда тоже были людьми сообразительными и неплохо разбирались в тактике боя, а потому моментально уяснили всё сказанное Самбу. Таким образом, утолив жажду, уяснив план действий и получив заговорённых лошадей, отряд был полностью готов к встрече с Олгой-Хорхоем. И эта встреча не заставила себя долго ждать.

Едва прозвучали последние наставления, как со стороны курганов сразу послышалось уже хорошо знакомое урчание. Вот только на этот раз оно было каким-то непривычным, более тонким что ли, и даже где-то приторно-сладким. Такое урчание, словно манило за собой, влекло, звало, и убеждало в своей невинности. Но Самбу моментально догадался, что происходит.

– Вы слышите, как мягко курлычет змей,… будто песню поёт!… Ох, и хитёр этот червяк, вон что творит,… именно этим курлыканьем он и приводит лошадей в ступор,… умён злодей!… Вот и теперь хитрец задумал вывести из строя наших скакунов,… наверняка полагает, что вскоре они впадут в транс,… и тогда он сможет творить с ними, что хочет!… Но на этот раз червяк ошибся,… наши лошади не поддадутся на его сахарное урчание, ведь я их уже заговорил!… Так что преимущество сейчас на нашей стороне!… Ну что же, а теперь пришла пора воплотить наш план в действие,… я поехал на встречу с чудищем в курганы, а вы приготовьтесь здесь, как мы уговаривались, и ждите… - дал последний наказ Самбу, и уже было собрался вскочить в седло, как Улпана задержала его.

– Постой, не спеши,… я не могу отпустить тебя одного,… я поеду с тобой!… А вдруг что-то пойдёт не так,… вот я и пригожусь!… - взяв Самбу за руку, вполне серьёзно заявила она.

– Ну, что ты такое говоришь!?… Мы не можем ехать вместе,… я не возьму тебя,… пойми, ведь это очень опасно,… и я не хочу рисковать тобой!… В общем так, я здесь командир, и я приказываю тебе остаться!… - резко отверг предложение Улпаны Самбу, вскочил на коня, стеганул его как следует, и спустя уже секунду он нёсся во весь опор через пустыню к логову змея. Разумеется, Самбу думал, что этой своей резкостью он остановил Улпану, но не тут-то было.

– О нет,… ты мне здесь не командир,… я сюда прибыла по назначению хана, и только он смеет мне приказывать… - тихо пробурчала себе под нос Улпана и, выждав небольшую паузу, скорей отправилась вслед за Самбу. Она не собиралась оставлять его одного в столь трудную минуту. Старый ветеран, стоявший неподалёку, проводил Улпану улыбчивым взглядом и дал оценку её смелому поступку.

– Вот, как надо поступать,… правильно решила!… Молодец, не бросила парня!… Ох, и характер же у неё,… вся в отца!… Упрямая, всё по-своему норовит сделать,… но зато ни себя в обиду не даст, ни ближнего своего в беде не оставит!… - подметил он, и тут же велел остальным воинам рассредоточиться, окопаться, и залечь вместе с лошадьми, притом так, чтобы их не было видно со стороны курганов. Иначе говоря, ветеран приказал выполнять то, что было предписано планом Самбу. Таким образом, первая часть этого плана начала осуществляться. Но дальше - больше.
8
Пока воины отряда окапывались и пристраивали своих лошадей, Самбу уже успел преодолеть курганы и добраться до самого логова чудища. Улпана, тайно следовавшая за ним на коротком расстоянии, тоже уже успела преодолеть курганы и, оставаясь незамеченной, занять позицию чуть поодаль от Самбу. При этом с её позиции был очень хорошо виден вход в логово. Но едва она устроилась поудобней, как раздалось тихое урчание и из входа показалась голова червя. На сей раз он выглядел обыденно, как и положено чудовищу, ничего человеческого в его облике не было. Однако оказалось, что он превосходно владеет человеческой речью.

– Ха-ха!… Ну что Самбу богатырь, прибыл потешить меня или так и будешь трусливо стоять да глазеть!?… Ха-ха-ха,… что-то ты в лице переменился!… испугался что ли!?… Вон как весь скукожился,… словно куриная гузка!… ха-ха-ха… - явно издеваясь, ехидно рассмеялся червь, отчего Самбу действительно стало не по себе, и он весь съёжился. Такого поворота событий он не ожидал. Впрочем, его оторопь долго не длилась.

– Ха,… да ты что это там себе удумал!?… буду я ещё всякого червяка бояться!… Просто вечереет, вот я и подмёрз, да чуток съёжился!… Ну, ничего, вот сейчас тебя из логова вытравлю,… огонёк-костерок там разожгу и сразу согреюсь!… А ты, кстати, откуда знаешь, как меня зовут!?… Уж не отгонял ли я тебя раньше от своего табуна!?… а может, мои собаки тебя покусали!?… - ничуть не уступая чудищу в язвительности, смешливо спросил его Самбу, отчего тот пришёл в ярость.

– Ах ты, мелкота!… вытравит он меня из логова!… Да не бывать этому!… И до этого ты меня никогда и не от чего не отгонял,… ноги коротки!… А знаю я тебя потому, что ты выскочка и в чужие дела лезешь!… Вот с какой такой стати ты вдруг вместе с Улпаной оказался!?… Я её, между прочим, давно уж для себя приглядел,… люблю я её, и даже сватался к ней!… А тут, откуда не возьмись, ты выискался!… да кто ты такой!?… - внезапно перейдя на лирическую тему, гневно взревел змей.

– Как это кто я такой!?… Да я табунщик с древней родословной!… А вот кто ты такой, неясно,… и почему это ты, чудище, по-человечески говоришь!?… да ещё и в любовных чувствах к Улпане признаёшься!… вот это непонятно!… - мигом отозвался Самбу, на что змей разразился многословной тирадой.

– А чего тут непонятного!?… я ведь не всегда чудищем был,… со мной это только вчера случилось!… А так я командир отряда Сохор,… и как уж так вышло, что я вдруг червяком стал, плохо помню!… Притом с каждым часом память моя всё больше слабеет!… Вспоминается лишь то, как я с отрядом подъехал к курганам,… затем вышла ссора,… а потом я один отправился сюда к логову!… И вот здесь-то мне навстречу вылез громадный червь,… честно говоря, я хотел было бежать, но лошадь подо мной оторопела, встала как вкопанная!… Тогда я соскочил с неё, выхватил меч и собрался отбиваться от червя,… но тут случилось странное,… червь сам напоролся на меч,… притом сразу наповал!… И как так получилось, я до сих пор не пойму!… В общем, я и оглянуться не успел, как всё закончилось,… от червя осталась только шкура!… И вот стою я, и поверить во всё не могу,… смотрю, а шкура-то на меня наползает!… И секунды не прошло, как я полностью в шкуре оказался,… превратился в чудовище, стал червём!… И тут я такую силу, такую власть над всем сущим почувствовал, что не удержался и одним махом своего коня проглотил!… И что удивительно, мне его мало показалось,… и тогда я ринулся на свой собственный отряд!… Но в самый последний момент, когда я уже видел искажённые ужасом лица моих воинов, меня словно осенило!… Я вдруг понял, что любой из них может меня невзначай мечом проткнуть,… примерно так же, как я сделал это, убив предыдущего змея! Остановился я, напустил на отряд облако пыли и песка, да тут же обратно в логово вернулся!… И теперь я здесь хозяин,… отныне я стану наводить ужас на всех вас, мелкие человечишки!… ха-ха-ха!… - закончив свою тираду, вновь разразился язвительным смехом змей.

– Да уж,… очень занятная история с тобой приключилась, Сохор,… ты пришёл одолеть змея, и, вдруг победив его, сам стал таким! Это точно как в древней китайской легенде о драконе,… там тоже каждый, кто вставал на бой с драконом, после победы над ним, в скором времени соблазнённый властью и богатством, которыми обладал дракон, сам становился драконом, притом ещё более жестоким и безжалостным! А ведь так оно и случается,… если ненадёжному человеку дать власть и богатство, то он сразу в монстра превращается,… и лишь человек с чистыми помыслами и добрым сердцем выдержит такое испытание!… Хотя нет ничего удивительного в том, что и до тебя пропадали командиры отрядов, шедшие на разведку к логову змея!… Внезапно победив его, они, как и ты, сразу ощущали безграничную власть над другими, и уже не могли отказаться от неё, а потому сами становились чудовищами! Оказывается, очень легко победить внешнего врага, но вот одолеть чудовище в самом себе и при этом остаться человеком, гораздо сложнее!… Хорошо, что я не такой, как ты, и мне не надо никакой власти,… я доволен своим положением, и мне не придётся сражаться за него,… я даже и меча с собой не ношу, он мне просто не нужен!… Эх, Сохор, жалко мне тебя,… нет теперь у тебя ничего, кроме стремленья оставаться чудовищем и сохранять свою власть,… всё вышло прямо как в легенде… - неожиданно пожалев своего врага, беззлобно заключил Самбу.

– Да что ты всё с этой легендой,… тут на самом деле такое случилось!… И видимо случалось в более древние времена,… потому-то и сложилась та легенда!… Впрочем, пока на свете существует жажда власти и стремленье к обогащенью, таких легенд будет сложено ещё немало!… Но хватит об этом,… я как погляжу, ты пожалел меня,… ха-ха-ха,… зря ты это!… Я ещё никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо,… и плевать на внешний вид, зато теперь мне подвластно всё!… Я могу быть скрытным и пробираться под землёй, будто червь,… внезапно нападать, словно змея и сеять кругом ужас,… а могу мгновенно сожрать свою жертву, как это делает самый жестокий хищник в мире!… Вот будь я человеком, разве бы я смог достичь такого!?… да никогда!… Так что тебе не жалеть меня надо, а опасаться!… И зря ты не носишь с собою меча,… ха-ха,… он бы тебе сейчас очень пригодился!… А уж если у тебя его нет, то мне ничего не остается, как только проглотить тебя целиком и притом вместе с твоей лошадью!… Но это не потому, что я сильно голоден, нет, а потому что ты выскочка и посмел отбить у меня Улпану!… - грозно ощеряясь, вновь заурчал змей-Сохор и всей своей тушей стал надвигаться на Самбу. Казалось бы, всё предрешено, и гибель Самбу неизбежна, но тут случилось то, чего никто не ожидали. Услышав упоминание о себе, и увидев, как обостряется обстановка, Улпана стремительно выскочила из своего укрытия.

– Постой, Сохор!… погоди!… Ты солгал, сказав, что Самбу отбил меня у тебя!… Ничего подобного и быть не могло, хотя бы уже только потому, что я тебе никогда и не принадлежала!… Но теперь я знаю точно, что мой отец был прав, отвергнув тебя!… Ты низкий и подлый человек,… и твоя участь быть всегда неудачником!… - гордо вскинув голову, заявила она, и уже было собралась продолжить, но змей-Сохор прервал её.

– Ха-ха!… глядите-ка, кто тут появился!… сама Улпана пожаловала!… Но только я с тобой не согласен,… ну, какой же я неудачник,… скорее это твой отец неудачник!… Да если бы он согласился со мной, то наверняка был бы ещё жив!… Ха-ха,… а так мне пришлось убрать его с дороги,… не терплю отказов!… И это очень хорошо, что ты сейчас здесь,… теперь я с вами с обоими разделаюсь!… И начну я с тебя, а твой дружок Самбу посмотрит на это!… ха-ха-ха!… - ехидно оскалившись, проревел Сохор-змей и сходу ринулся к Улпане.

– Так значит, это ты убил моего отца!… подстроил, чтоб это походило на несчастный случай, а сам в бою ударил в спину, как самый настоящий трус!… Ну, ничего, ты сейчас заплатишь за своё коварство!… И ты просчитался думая, что со мной так легко справиться!… Пусть у Самбу нет меча, зато он есть у меня!… И я, не задумываясь, проткну тебя им, мерзкий червяк!… - смело вскрикнула Улпана и тут же ловким движением выхватила из ножен свой лёгкий булатный меч. Это меч специально для неё заказал её отец. Улпана хоть и была девушкой, но девушкой воином, и её меч всегда был при ней. Однако воспользоваться им сейчас она не успела, Самбу резко остановил её.

– Погоди, Улпана!… Не трогай змея!… иначе убив его, ты рискуешь сама стать чудищем!… Ты же слышала, о чём мы тут говорили, и должна знать, что это не выход из положения!… - понимая какая ошибка, может случиться вскричал он и кинулся наперерез чудовищу-Сохору.

– А ведь он правильно говорит!… Убив меня, ты сама станешь чудищем,… а для девушки это хуже смерти!… Так что выбрасывай свой меч,… он тебе больше не пригодиться!… ха-ха-ха!… - мерзко похохатывая, гаркнул Сохор-змей, и уже было приготовился к последнему прыжку, но Самбу опередил его. Он с такой прытью промчался у него перед мордой, что успел забросить ему в ноздри раскрытый мешочек с красным, жгучим, молотым перцем. Самбу всегда возил его с собой вместе с солью на случай, если ему вдруг где-нибудь в пути придётся готовить пищу. И тут перчик-то как раз пригодился. В ту же секунду морда змея-Сохора исказилась в жуткой гримасе, и он сходу разразился ехидной тирадой.

– Ха-ха!… да ты мне ещё и приправки добавил, чтоб вкусней было вас проглотить!… - язвительно гаркнул он, и вдруг зашёлся таким страшным чихом, что вокруг задрожали курганы, – апчхи!… апчхи!… апчхи!… - зачихал он, в результате чего случилась небольшая пауза, которой тут же воспользовался Самбу. Он мигом подскочил к Улпане и, заглушая чих Сохора, закричал что есть сил.

– Разворачивай лошадь!… бежим скорей отсюда пока он не прочихался!… - помогая в узком проходе меж курганов развернуть скакуна, потребовал он, и уже спустя мгновенье они вместе неслись прочь от змеиного логова.

– Бегите-бегите!… вам всё равно от меня не уйти!… я вас везде достану!… - наконец-то прочихавшись, рявкнул чудовище-Сохор и тут же кинулся вдогонку за беглецами. Однако зря он это сделал, ведь там, в пустыне его поджидал засадный отряд. Сидел бы в своём логове и не высовывался, целее б сохранился. Но жажда мести была сильней его, и буквально через несколько минут, он, стремительно нарастив скорость, начал догонять беглецов.

Впрочем, и Улпана с Самбу не стояли на месте, и, пришпорив своих скакунов, заметно прибавили темпа. Так что не прошло и пяти минут, как они оказались на месте засады. Сохор-змей увлечённый погоней даже и не понял, что его здесь поджидают. Ведь с виду тут ничего необычного, пустыня как пустыня, небольшие барханы да песок с пылью.

Но едва погоня достигла заданной точки, как из-под земли, сметая всё на своём пути, выскочили храбрые воины засадного отряда и со всех сторон окружили чудовище. Сотни прицельных ударов мечом мгновенно обрушились на змея-Сохора. Буквально секунда и грозный, могучий червяк превратился в истекающего чёрной, вонючей жидкостью слезника.

– У-у-у-у-у-у!… - издал свой он последний вой и тут же сгинул. Теперь вместо огромной туши червяка на песке лишь валялась его безмерная шкура. Какой-то миг, мгновение и шкура зашевелилась. Первые её движения были сразу нацелены на воинов-победителей. Она словно высматривала, на кого бы ей наброситься. Ведь ей нужен был новый победитель, чтоб опять превратить его в очередного, всемогущего, властного червяка Олгой-Хорхоя. Но воинов-победителей было так много, что шкура просто не могла выбрать на кого ей накинуться.

– Ха-ха-ха!… мерзкое чудовище, теперь ты уже никого не поработишь!… Пред тобой только честные и чистые душой воины и мы не нуждаемся в твоих услугах, нам не нужна твоя власть над всем сущим,… нам и так хорошо!… А ну-ка друзья изрубим её в клочья!… - мигом поняв, в чём тут дело вскричал воин-ветеран и первым отсёк от шкуры внушительный кусок. Его примеру тут же последовали и другие воины. Всего несколько мгновений и от шкуры остались лишь лохмотья. Но и они долго не пролежали, буквально через секунду все кусочки, вплоть до самой крохотной лохмотники, просочились сквозь песок и исчезли навсегда.

В тот же самый момент весь отряд охватила великая радость. С чудищем было покончено, а загадка его живучести разгадана. Но особенно радовались Самбу и Улпана, ведь им теперь ничего не мешало быть вместе. Этим же вечером отряд в полном составе вернулся в становище. Хан Батый, узнав все подробности похода, выразил своё искренние уважение храбрым воинам отряда, а Улпане с Самбу оказал отдельный почёт. Их чествовали особым рангом, как молодожёнов, ведь хан тут же назначил свадьбу и собрал великий пир. И пировали ни день, ни два, а целую неделю напролёт.

Разумеется, приехал и отец Самбу, глава рода Хуланов старейшина Эзен. Его усадили на самое почётное место. Но не только он посетил этот великий пир. Гостей собралось много. Отовсюду, со всех уголков необъятного монгольского ханства понаехало народа. Веселились, пили кумыс, говорили хвалебные речи, ликовали, одним словом праздник справляли. А так оно и должно быть, ведь тот, кто заслужил, тот и гуляет, да добрыми делами свой родной край прославляет. А от чудища-змея остались лишь печальные воспоминания.

Впрочем, местные шаманы поговаривают, что и в наши дни в пустыне Гоби можно встретить призрак злобного червя Олгой-Хорхоя, мол, он до сих пор бродит там среди курганов и ищет свою очередную жертву. Однако это уже никого не пугает. А призрак тот служит всем лишь горьким предостережением, дабы люди никогда не забывали, что в душе почти у каждого из нас дремлет свой дракон, и очень важно не позволить ему проснуться, и пусть все наши самые худшие качества спят вечным сном…
Конец.
[email protected]

Незнакомец, советуем тебе читать сказку "Табунщик Кой, сын алдара (Осетинская сказка)" самому и своим деткам, это замечательное произведение созданное нашими предками. Народное предание не может потерять своей насущости, в силу незыблемости таких понятий как: дружба, сострадание, мужество, отвага, любовь и жертвенность. С виртуозностью гения изображены портреты героев, их внешность, богатый внутренний мир, они "вдыхают жизнь" в творение и происходящие в нем события. Несмотря на то, что все сказки - это фантазия, однако же зачастую в них сохраняются логичность и череда происходящих событий. Мировоззрение человека формируется постепенно, и такого рода произведения крайне важны и назидательны для наших юных читателей. Все образы просты, обыденны и не вызывают юношеского непонимания, ведь мы сталкиваемся с ними ежедневно в нашем быту. Реки, деревья, звери, птицы - все оживает, наполняется живыми красками, помогает героям произведения в благодарность за их добро и ласку. Сказка "Табунщик Кой, сын алдара (Осетинская сказка)" читать бесплатно онлайн стоит всем, здесь и глубокая мудрость, и философия, и простота сюжета с хорошим окончанием.

В селе был алдар. Когда ои состарился, то призвал к себе своего сына Коя и дал ему наказ:
— Я состарился и скоро умру. Наказываю тебе сохранить имущество, которое тебе достанется.
Алдар умер, а Кой принялся тратить доставшееся ему состояние. Прибавить к нему он ничего не прибавил, а все растратил. Когда в доме уже ничего не осталось, кроме отцовского коня и его военных доспехов, Кой пошел в табунщики села.
В селе появился другой алдар. У него были сын и дочь. Сын алдара засватал сестру семи уаигов.
В день свадьбы собрались киндзхоны. Дочь алдара увидела, что среди них нет Коя, табунщика села, и отказалась участвовать в свадьбе. А девушка была вещая. Зашли к пей и спрашивают, почему она отказывается принять участие в свадьбе:
— Я не могу быть на свадьбе,- ответила она,- если там не будет нашего табунщика Коя.
Алдару ее слова показались обидными.
— Неужели на свадьбу единственного своего сына я должен собирать табунщиков? — сказал он.
Дочь все-таки настаивала:
— Я и шага не сделаю, если не будет приглашен Кой! После долгого разговора алдар согласился пригласить Коя.
Послали за ним сказать, что алдар приглашает его на свадьбу сына в качестве киндзхона.
— Я табунщик,- ответил Кой,- у меня нет времени. Передали его ответ дочери алдара:
— У него нет времени. Он не может бросить табун.
— Если он не хочет быть киндзхоном, — сказала дочь алдара,- то и я не хочу участвовать в свадьбе и не поеду за невестой!
Тогда алдар сам пошел пригласить Коя. Он пришел к нему и сказал:
— Готовься, ты обязательно должен быть киндзхоном! Кой согласился и сказал:
— Ладно, буду киндзхоном на свадьбе.
Киндзхоны уже отправились, а Кой все еще пасет свою скотину. Когда и на третье утро он выгнал свою скотину пастись, алдар опять пришел к нему:
— Почему ты не сдержал своего слова? Сейчас же гони свою скотину домой и отправляйся догонять киндзхонов!
Кой вернулся домой вместе с алдаром и говорит ему:
— Оседлай моего коня, а я тем временем переоденусь! Алдар зашел в дом и попытался поднять седло, но не мог этого сделать; он вышел обратно и сказал молодому табунщику:
— Мне некогда, я иду домой, а ты сам оседлай своего коня и догоняй своих товарищей!
Молодой табунщик переоделся, оседлал коня и выехал. За околицей села он ударил плетью своего коня, разгорячил его, и тот понесся, полетел. В степи он заприметил какой-то силуэт, направил туда своего коня, подъехал и видит: дракон окружил киндзхонов алдара, засунув хвост свой в пасть, и не выпускает их.
Увидев это, Кой выхватил саблю и изрубил дракона на мелкие куски. Киндзхоны были рады, что он спас их от дракона.
Поехали они по своей дороге свободно. Ехали долго и в сумерки услышали вдруг крики: кто-то бился в стороне от дороги. Кой остановил своего коня, предложил киндзхонам ехать своей дорогой дальше, а сам остался, чтобы узнать, чьи это крики, кто там с кем бьется.
Он повернул своего коня в сторону от дороги и направился туда, откуда раздавались крики. Он приблизился к месту и услышал крик мужчины:
— О, если бы тут оказался мой незнакомый ардхорд Кой, мы бы расправились с тобой!
Когда Кой подъехал к месту, он застал незнакомого своего ардхорда убитым. Убийца стоял у его тела. Кой нанес ему удар саблей. Убийца превратился в комок крови и укатился в степные пространства. Некоторое время Кой преследовал его, но не догнал. Он дернулся к убитому, похоронил его; коня его привязал к его могиле, а затем выехал вслед за своими товарищами и нагнал их в доме семи уаигов.
Когда Кой въехал во двор, навстречу ему вышли все семь уаигов и провели его в особую комнату; они были ему очень рады.
Спустя довольно много времени явился некий Черный Всадник. Его завели в ту же комнату, в которой находился Кой. Черный Всадник сватал сестру семи великанов за своего младшего брата.
Оказавшись в одной комнате, Кой и Черный Всадник вступили в препирательства. Черный Всадник сказал:
— Вы не увезете отсюда девушку! А Кой сказал:
— Ну нет, мы увезем свою невесту! Препирательства их перешли в ссору, и Кой сказал:
— В таком случае, сведем наших коней друг с другом, и чей конь будет убит, тому отсечем голову.
Черный Всадник согласился. Они вышли во двор и напустили своих коней друг на друга. Конь Коя очень быстро вырвал печень у коня Черного Всадника, и Кой отрубил голову Черного Всадника.
Тут заявился брат Черного Всадника Белый Всадник. Он спешился перед воротами семи уаигов. Уаиги завели его в ту комнату, где сидел Кой. Белый Всадник тоже завел с ним ссору.
Кой и ему предложил:
— Оставим угрозы, лучше подпустим своих коней друг к другу. Если твой конь осилит моего, то ты отрубишь мою голову, если же мой конь осилит твоего, то я отрублю твою голову.
Белый Всадник согласился, и они свели своих коней. Конь Коя быстро вырвал печень у коня Белого Всадника, и Кой отрубил у Белого Всадника голову.
После этого явился младший из братьев Красный Всадник. Он заехал во двор семи уаигов и спешился. Его семь уаигов завели в ту комнату, где сидел Кой.
Он тоже затеял перебранку, и Кой сказал ему:
— Если будешь ругаться, то я отправлю тебя по дороге твоих братьев. Вон стоят наши кони, подпустим их друг к другу, и чей конь осилит, тот срежет голову другого.
Красный всадник тоже согласился с этим условием. Они подпустили коней своих друг к другу, и конь Коя быстро вырвал печень у коня Красного Всадника. Кой срезал голову у Красного Всадника.
Когда семь уаигов и киндзхоны увидели это, то все высыпали во двор и стали восторженно носить его на руках. Уаиги сказали:
— Если бы сегодня не было с нами Коя, то и нас и киндз-хонов ожидала гибель.
И тогда все убедились, что алдарская дочь вещая и что не зря она требовала приглашения Коя.
После этого киндзхоны принялись за яства и питье и сидели за столом целую неделю; затем они захватили с собой невесту и направились к себе.
Когда Кой достиг места, где был убит его ардхорд, он сказал киндзхонам с невестой:
— Ну, теперь счастливого вам пути, я отправлюсь на поиски раненного мной зверя.
И он направился по тому пути, по которому покатился комок крови.
Ехал он, ехал и попал в какое-то ущелье. Видит: одна сторона ущелья покрыта травой по пояс, а другая сторона как будто побрита бритвой. Он доехал до одного табунщика и спрашивает его:
— Почему ты пасешь скотину на этой стороне, моришь ее голодом? Почему не пасешь скотину там, где трава?
Табунщик ответил ему:
— Это — земля вепря, там мне нельзя пасти скотину.
— Чей же ты в таком случае табунщик? — спросил Кой.
— Я — алдарский табунщик,- ответил тот.
Кой вырвал у своего коня одну щетинку, отпустил его на волю и пришел в село. Он пошел по улицам, крича так, чтобы его слышно было:
— Кому нужен батрак?
Дочь алдара услышала этот крик, зашла к отцу и сказала ему:
— Вон какой-то молодой человек предлагает себя в батраки.
Алдар велел его позвать. Привели его к алдару и спросили его, чего он ищет.
— Я ищу работу батрака,- ответил он.
— Нам батрак нужен,- сказал алдар,- но какова будет плата, сколько ты требуешь?
Кой подумал немножко и ответил:
— Плату я требую такую: каждое утро и каждый вечер давать мне по три раза выпить араки и по три раза станцевать с тремя твоими дочерьми.
Алдару плата показалась дешевой, и он взял его в батраки.
Утром Кой выпил три раза араки, станцевал с тремя дочерьми алдара и погнал скотину пастись. Он погнал ее на ту сторону реки, на землю вепря. Попас ее там, и вдруг явился вепрь с злобным фырканьем и криком:
— Какая собака, какой осел посмел пригнать скотину пастись на моей земле? Ведь птицы не смеют даже пролетать над моей головой, а муравьи проползать подо мной!
Кой даже не сдвинулся со своего места. Вепрь подошел к нему и спрашивает:
— Почему ты пригнал скотину на мою землю?
— Я новый батрак алдара,- сказал Кой,- и не знал, чья это земля.
— В таком случае прощаю тебе, как гостю,-сказал вепрь,- но больше не пригоняй скотину сюда!
Вепрь вернулся к себе, а Кой пригнал во двор алдара свою скотину, которая еле-еле двигалась от сытости. Алдар вышел во двор, увидел свою скотину сытой и удивился, но ни о чем не посмел спросить Коя. А Кой зашел в дом, выпил три бокала араки и три раза станцевал с тремя дочерьми алдара.
На следующее утро было тоже так: выпил он три раза араки, три раза станцевал с тремя дочерьми алдара и погнал скотину алдара пастись.
Алдар послал за ним другого батрака:
— Пойди-ка узнай, где он пасет скотину?
Тот пошел за Коем и увидел, что он пасет скотину на земле вепря. Батрак спрятался за камнем, чтобы узнать, что дальше будет. Вот является вепрь и кричит:
— Кто посмел пригнать на мою землю скотину, когда птицы боятся даже пролетать над моей головой, а муравьи проползать подо мной?
И сцепились они с Коем в борьбе. Боролись до вечера. Никто из них не одолел другого, и от изнеможения они повалились в разные стороны.
Вепрь проговорил:
— О, если бы я теперь же смог выпить из источника, что бьет из-под камня, то я переломил бы тебя на две части!
— А если бы младшая дочь алдара собственной рукой дала мне испить араки раз,- проговорил Кой,- то я изрубил бы тебя тут же на мелкие куски!
Батрак, которого алдар послал вслед за Коем, услыхал эти слова, вернулся в дом алдара и рассказал ему все, что он видел и слышал.
Кой пригнал свою скотину во двор алдара, выпил своей араки три раза, станцевал три раза с тремя дочерьми алдара и лег спать. Утром он встал и опять, как обычно, выпил три раза араки, станцевал с тремя дочерьми алдара и погнал снова скотину алдара пастись.
Алдар же вслед за ним послал свою младшую дочь и батрака. Дочери он дал араку и велел поднести ее Кою, как только он произнесет: «О, если бы младшая дочь алдара дала мне собственной рукой выпить араки!»
Кой снова погнал свою скотину на землю вепря. Тем временем дочь алдара и его батрак подкрались к Кою близко и притаились за камнем.
Через некоторое время разъяренный вепрь опять явился:
— Что это такое, чья собака, чей осел не дает мне житья? Они опять схватились и боролись до вечера, и вепрь опять проговорил:
— О, если бы испить воды вот из того источника, что бьет из-под камня, я бы разрубил тебя на две части!
А Кой на это отвечает:
— О, если бы дочь алдара собственной рукой дала мне выпить араки, я бы тотчас изрубил тебя на мелкие куски!
Когда дочь алдара услыхала эти слова, она вскочила, подлетела к Кою и дала ему, как он того хотел, собственной рукой выпить араки. Кой расхрабрился, вскочил, снова вступил с вепрем в схватку и изрубил его своей саблей на мелкие куски.
Когда дочь алдара и батрак увидели это, они в восторге стали обнимать его, затем погнали свою скотину домой и загнали ее во двор алдара. Дочь рассказала своему отцу, как было дело и как Кой изрубил вепря.
Когда алдар понял, какой силой обладает Кой, то взял его страх. Долго он думал и решил:
— Он все равно отнимет у меня алдарство; лучше я ему уступлю его добром.
Призвал он к себе Коя и сказал ему:
— С сегодняшнего дня я уступаю тебе свое алдарство, выдаю за тебя ту из своих дочерей, которая тебе по душе; живи тут и алдарствуй!
Кой ответил ему:
— Я сюда пришел не алдарствовать и не для того, чтобы жениться на одной из твоих дочерей. Вот тебе земля и с сегодняшнего дня безопасно паси свою скотину, а я отправлюсь дальше своей дорогой.
Он попрощался с алдаром и направился дальше своей дорогой. Выйдя за село, он вытащил из газыря конскую щетинку, которую держал там, поджег ее, и тотчас конь его предстал перед ним. Он сел на своего коня и направился в глубь ущелья. Бог знает, сколько времени он ехал, и доехал до того места, откуда исходило такое зловоние, что дальше в глубь ущелья ехать было невозможно. Это зловоние, от которого ни сам он, ни конь его не могли дышать, исходило от семиглавого уаига, что сидел в пещере под Черной скалой. Из-за этого зловония никто не рисковал к нему подступиться.
Кой стал озираться вокруг и видит: стоит конь в седле и в узде. Он приблизился к коню, и тот спрашивает его:
— Куда ты собрался ехать? Кой ответил ему:
— Следы подбитого мной зверя ведут сюда, и я еду по ним. Тогда конь ему сказал:
— Он сидит в большой пещере Черной скалы, но конь твой не сможет подъехать к нему, поэтому слезай с него и садись на меня, подтяни мои подпруги, нанеси мне плетью своей такие удары, чтобы от бедер моих отскочили куски кожи, а на ладонях твоих вскочили волдыри, и, когда я достигну Черной скалы, постарайся поскорее соскочить с меня!
Кой так и сделал. Он сел на коня, нанес ему удары, и в одно мгновение они очутились под Черной скалой. Кой соскочил с коня, и тот вернулся на свое место.
Кой зашел в большую пещеру Черной скалы, там сидел большой семиглавый уаиг.
— Добрый день, вонючий осел,- обращается к нему Кой.
— Здравствуй, горная пташка! — отвечает ему уаиг.
Они схватились и стали бороться. У уаига посреди хадзара, в котором они боролись, был погреб, прикрытый большой каменной плитой. Когда уаиг понял, что не сможет осилить Коя, он стал подталкивать его к этому погребу, ногой тихонько отодвинул плиту в сторону, и Кой слетел в яму, а уаиг накрыл его каменной плитой.
Жена неведомого ардхорда Коя была вещая, и она узнала, что ардхорд ее мужа находится в погребе великана. Она дала знать об этом своему мужу, и тот выехал вырвать Коя из рук уаига. Он быстро доехал туда, где стоял конь, принадлежавший неведомому другу Коя. Ардхорд Коя сел на этого коня, стегнул его, и они очутились перед большой пещерой Черной скалы. Ардхорд соскочил с коня и отпустил его, конь быстро вернулся обратно на свое место.
Ардхорд зашел в пещеру и увидел в ней семиглавого уаига.
— Добрый день, вонючий осел! — обратился ардхорд к нему.
Тот ответил:
— Здравствуй, горная пташка!
Они вступили в схватку; боролись, боролись, и семиглавый уаиг стал его тоже медленно подталкивать к погребу. Когда он отодвинул в сторону каменную плиту от погреба, Кой быстро выскочил оттуда. Они вдвоем напали на семиглавого уаига и изрубили его на куски. Успокоившись, они расспросили друг друга обо всем и познакомились друг с другом. Потом они вышли из пещеры и пришли к своим коням, сели на них и вместе поехали обратно.
Они проехали некоторое время, затем Кою надо было свернуть направо, а его ардхорду — налево. Кой сказал своему ард-хорду:
— Ну, прощай! Я долго не был дома и еду домой, а тебе счастливого пути!
Ардхорд стал упрашивать его:
— Поедем ко мне, познакомься с моей семьей!
А жена ардхорда знала, что Кой будет отказываться заехать к ним; она подслушивала их некоторое время, а затем превратилась в чернобурую лису и выскочила перед ними на дорогу. Кой, не дожидаясь своего товарища, стал стрелять по ней и преследовать ее. Бог знает, сколько времени он ее преследовал; она скрылась в степи под склепом. Пока Кой догонял ее, она превратилась опять в женщину. Кой доехал до склепа, а оттуда выглянула красивая женщина и приветствовала его:
— Здравствуй, гость!
Кой остолбенел и сказал:
— Здравствуй! Но скажи, куда девалась чернобурая лиса? Она удивленно сказала:
— Какая лисица? Здесь живем мы, и никакой лисы тут не было. Лучше зайди, гость, к нам, у нас ты найдешь приют!
Кой зашел под склеп. Там был дом, на потолке его сияли месяц и солнце, а на стенах звезды.
Она угостила его очень хорошо, дала ему возможность отдохнуть, а затем предложила:
— Давай, поиграем!
— Давай,-согласился Кой. Женщина сказала ему:

— Я уйду и спрячусь, и если тш мшя найдешь, то я исполню любое твое желание, а если; не найдешь меня, то я тебя зарежу.

Кой сказал:

— Спрячься!
Она отправилась прямиком на небо к золотых дел мастерам, которым она заказала себе серьги. Но Кой напал на ее след и пошел за ней. Как только она спросила золотых дел мастеров: «Готовы ли мои серьги?» — он тотчас вошел в комнату и спрятался за дверью.
Золотых дел мастера отвечают:
— Одна серьга готова, а другая еще нет. Нравится ли тебе она? — показывают они ей серьгу.
Она посмотрела ее и положила, а Кой схватил серьгу, убежал оттуда, вернулся и сидит себе печально в доме женщины. Тем временем явилась женщина и спрашивает его:
— Нашел ли ты меня или нет?
— Где же я мог тебя найти,- отвечает Кой,- когда тебя на этой земле не было?!
— Тогда я тебя должна зарезать,- обрадовалась женщина.
— Режь! — сказал ей Кой. Но женщина сказала ему:
— На этот раз я тебе прощаю. Я спрячусь еще раз, и если ты меня опять не найдешь, тогда я тебя зарежу.
Она ушла и спустилась в преисподнюю к далимонам, которым заказала для себя башмаки. В тот момент, когда она разговаривала с далимонами о том, что один башмак ее готов, а другой пока нет, Кой был уже тут как тут. Он схватил готовый башмак, вернулся в дом женщины и опять сидит печально.
Явилась женщина и опять спрашивает его:
— Нашел ли ты меня или нет? Кой ответил тихо, еле внятно:
— Где же я мог найти тебя, когда тебя на этой земле нигде не было?!
Женщина обрадовалась и сказала:
— В таком случае я должна тебя зарезать!
— Как тебе угодно, зарежь!
— Ладно, и на этот раз прощаю тебе,- сказала женщина.- Спрячусь в третий раз, и если ты меня опять не найдешь, вот тогда-то я тебя обязательно зарежу.
Она ушла и спряталась в ту пещеру, где ее муж и Кой убили семиглавого уаига. В тот момент, когда она развлекалась со своим мужем, Кой подкрался к ним и украл у них тот ножичек, которым она собиралась его зарезать. Вернулся обратно в дом женщины и опять сидит печально.
Женщина вернулась и спрашивает его:
— Нашел ли ты меня или нет?
— Нет! — ответил ей Кой.- Как я мог найти тебя, когда тебя на этой земле не было?!
Женщина улыбнулась и сказала:
— Ну, в таком случае нельзя уже тебя не зарезать!
Кой тоже не мог не сдержать своего слова. Женщина вынесла стол и говорит ему:
— Ложись на стол, я тебя зарежу!
Кой растянулся на столе. Женщина ищет свой ножичек и не может найти. Кой говорит ей:
— Ну, скорее, долго ли ты меня будешь мучить?
— Я не могу найти свой ножичек,- отвечает женщина. Кой говорит:
— Вот тебе мой ножичек, зарежь меня им!
И он подал ей тот ножичек, который стащил, когда она развлекалась со своим мужем в пещере Черной скалы.
Женщина была поражена, она заставила Коя встать со стола и спрашивает его:
— Как этот ножичек попал к тебе?
— Когда ты развлекалась с моим неведомым ардхордом, я вытащил его из твоего кармана,- отвечает Кой.
Затем он достал ее серьгу, показал ей и говорит:
— А это не та ли серьга, которую ты заказала у небесных Курдалагоновых?
Женщина призналась, что это та серьга.
А он достал башмак и опять ей сказал:
— А это не тот ли башмак, который ты заказала у Далимоновых преисподней?
И женщина опять призналась, что это тот башмак и что она проиграла пари. В этот момент вошел в двери неведомый ардхорд Коя, муж этой женщины. Он несказанно обрадовался, но прикинулся, будто ничего не знает.
— Я приглашал к себе своего ардхорда, но он отказался. Что же он тут делает?
Так они радовались друг другу, пили, ели. Затем ардхорд сказал Кою:
— Пойдем, я покажу тебе свои табуны!
Он повел его в степь и разделил все, что у него было: табуны крупного и мелкого рогатого скота, косяки коней — на две части, и половину подарил своему ардхорду Кою. Вдвоем с Коем они погнали табуны скота и косяки коней, и когда они достигли владений алдара, у которого Кой был табунщиком, той земли, на которой он убил вепря, то из мельницы на окраине села они услышали неистовый женский крик:
Кой не утерпел, подлетел к мельнице и видит: черт посадил на крутящееся мельничное колесо женщину, он остановил колесо и ссадил женщину. Она оказалась младшей дочерью алдара, той, которая собственной рукой дала ему выпить араки, когда он боролся в вепрем в смертельной схватке.
Кой и его ардхорд захватили девушку с собой и приехали в дом алдара, который был необычайно рад им, и сказал ему:
— Нам необходимо следовать дальше; поэтому снаряди, как подобает, нашу невесту.
Кой засватал младшую дочь алдара, и они захватили ее с собой.
Едут они дальше, гонят свои табуны скота. Видят: в степи пасется огромное стадо скота, а пастух при нем то плачет, то поет.
— Что за диво? — сказали Кой и его друг. Подъехали они к пастуху и спрашивают:
— Брат, почему ты то плачешь, то поешь?
— А как мне не плакать? — отвечает пастух.- Я был сильным молодым человеком и однажды отправился странствовать. Повстречался мне семиглавый уаиг, я с ним схватился, и он меня убил. Богу известно, кто меня похоронил. Сколько времени я пробыл в могиле, один бог знает, а затем меня выкопали и нанесли мне легкий удар войлочной плетью. Я ожил и увидел около себя своего коня и одного человека. От моей силы не осталось и половины, и этот человек захватил меня с собой. И вот теперь я провожу дни свои пастухом. Я плачу о том, что нет больше у меня моей силы и я не могу ему отомстить.
Услыхав слова пастуха, Кой понял, что это — тот самый его неведомый ардхорд, которого убил семиглавый уаиг. Он спросил:
— И ты никого не знаешь?
— У меня был неведомый ардхорд Кой,-ответил тот,- но я его пока не видел, не познакомился с ним.
Тогда Кой обнял его и сказал:
— Я и есть Кой, твой ардхорд.
Он познакомил его и с третьим ардхордом. Они спросили Коя:
— Что нам теперь делать, как ты скажешь?
— Я согласен с тем, что вы пожелаете,- ответил он. Тогда они сказали:
— В таком случае наше желание таково: погоним все стада впереди себя.
Он согласился с ними. Они смешали свое стадо с табунами, которые пас их заочный ардхорд, и пошали весь скот в село, где жил Кой. Приблизившись к селу, они решили:
— А ну-ка, спросим алдара, узнаем, каково его настроение. Послали они сказать ему:
— Кой со своими ардхордами пригнал табун, можно ли ему осесть на твоей земле?
Алдар в ответ выслал сказать им:
— И близко к моей земле не подходите!
Они поняли, что алдару нежелателен их приезд, и отправились на небо к Курдалагоновым; заказали им сделать железные палицы. Когда палицы были готовы, их принесли Кою туда, где он осел со своими ардхордами.
Кой запустил со своего места одну палицу, и она срезала полбашни алдара. Дочь алдара поняла, в чем дело, и сказала своему отцу:
— Разреши им осесть на твоей земле, не раздражай их больше, иначе хуже будет!
Но алдар не внял дочери и не разрешил Кою и его ард-хордам осесть на своей земле. Тогда Кой запустил вторую палицу, и она разрушила до основания то, что осталось от башни алдара. Когда алдар убедился, что Кой и его ардхорды не оставят его в покое, он послал к ним сказать:
— Гоните свою скотину на мою землю и переезжайте сами!
Кой со своими назваными братьями пригнал в село огромное стадо. Алдару ничего не оставалось делать, как встретить их любезно. Они обосновались там и засватали дочь алдара за своего младшего ардхорда.
Алдарство Кой возложил на себя, тем более что оно и раньше принадлежало ему.
Однажды тот ардхорд Коя, который подарил ему табуны всякого скота, сказал ему:
— Пора мне уезжать, надо проведать свой дом!
Кой и старший его ардхорд поблагодарили друг друга, и старший ардхорд выехал домой.
Кой остался жить с младшим ардхордом, и они живут-поживают благополучно еще и сегодня.
И вы живите благополучно до их возвращения! Пусть вам достанется столько добра, сколько слов мы сказали. А очередь сказывать сказку за самим Тимафе.

Русский язык

14 из 24

(1)Вечером молодой пастух Гришка Ефимов, которого за большие хрящеватые уши, торчащие в разные стороны, будто остренькие рожки, называли Чертёнком, пригнал в село табун. (2)Бешено вращая зрачками, он рассказал толпившимся возле гаража мужикам, что видел в степи настоящую антилопу.
- (3)Да чего этого Чертёнка слушать: он собаку от курицы не отличает! - недоверчиво отмахивались от него. - (4)Откуда в наших местах антилопы?
- (5)Да я лично видел! (6)Она в лощине паслась!
- (7)Так, может, это не антилопа, а северный олень или мамонт?! - вкрадчиво спросил визжащего от обиды Чертёнка дед Кадочников, пряча улыбку в большой окладистой бороде. (8)Смеясь, мужики стали расходиться. (9)Не смеялся только рослый механик Николай Савушкин. (10)Он строго посмотрел на пастуха и тихо спросил его:
- (11)Ты точно антилопу видел?
- (12)Точно! (13)Видел! (14)Мамой клянусь! - пастух неуклюже перекрестился. - (15)А зачем тебе, Колёк, антилопа? (16)Лето ведь - мясо испортится!
- (17)Мне не мясо, мне рога нужны, я из них лекарство сделаю! (18)Дочка у меня сильно хворает, уже третий год.
(19)Ранним утром, едва только рассвело, Савушкин взял ружьё и отправился в лощину. (20)Туман тугими лентами покрывал степь, и сквозь белые кружева синели одинокие берёзы, похожие на старинные корабли, застрявшие во льдах. (21)Савушкин исходил всю лощину, пролазил все перелески, но не нашёл следов антилопы. (22)Он знал, что ничего не найдёт. (23)Так уж, видно, суждено. (24)Суждено видеть стеклянные глаза девочки, которая с тоской смотрит куда-то внутрь себя, как будто чувствует, как по её крошечному телу крадётся боль. (25)Боль, похожая на большую чёрную кошку.
(26)Нещадно палило полуденное солнце, и воздух, словно горячий жир, стекал густыми струями на землю. (27)Нужно было возвращаться назад. (28)Савушкин спустился с холма и заплакал. (29)По его лицу, мешаясь с потом, текли слёзы и, будто кислота, разъедали кожу… (30)Она молчит, просто смотрит внутрь себя и молчит, потому что знает: никто не поможет. (31)И ты видишь, как твой ребёнок в одиночестве блуждает по бесконечным лабиринтам боли.
(32)Вдруг Савушкин замер. (33)В овражке, прорытом вешними водами, стояла антилопа. (34)Совсем близко, под самым носом, шагах в двадцати. (35)Савушкин осторожно снял с плеча ружьё, взвёл курки. (36)Антилопа смотрела на него, но почему-то не убегала.
- (37)Стой, стой, миленькая, стой! - шёпотом уговаривал её Савушкин. (38)Он шагнул влево и увидел рядом с антилопой детёныша. (39)Малыш примостился возле матери, на траве, поджав тонкие ножки, и, сморённый жарой, устало смотрел куда-то в сторону. (40)Мать стояла возле него, закрывая своим телом от палящего солнца. (41)Прохладная тень, будто фиолетовое покрывало, лежала на сонно вздрагивающей головке детёныша. (42)Савушкин вздохнул и попятился назад…
(43)Солнце жгло прокалённую землю. (44)Дочка сидела на крыльце и ела землянику, которую он нарвал в овраге перед самым селом.
- (45)Вкусно, миленькая?
- (46)Вкусно!
(47)Савушкин наклонился и погладил её мягкие волосы. (48)На голову ребёнка, будто фиолетовое покрывало, легла прохладная тень.

(По А. Владимирову*)

Показать текст целиком

Должны ли мы быть милосердными друг к другу?Вот проблема,которая находится во внимании автора.

Размышляя над этой проблемой,А.Владимиров приводит эпизод из жизни героя Савушкина.Он,отец больной дочери, отправляется в степь с твердым намерением пристрелить антилопу,так как рога этого животного могут стать лекарством для дочери.Автор обращает наше внимание на то,что герой текста, попав в степь, становится свидетелем нетронутого мира природы.Он видит антилопу,которая оберегает своего детеныша,родительская любовь, любовь матери к детенышу трогает его сердце,потому что это "как бы "отражение его любви к дочери. Все это побуждает Савушкина к решению не стрелять, он лишь "вздохнул и попятился назад…"

Хотя авторская позиция не выражена явно, мы понимаем, что,действительно,мы должны быть милосердными друг к другу.Не случайно автор изображает героя,который не стал стрелять в мать антилопу ,единственного защитника детеныша,тем самым он проявил сострадание к животным.Автор текста убеждает нас в том,что сердце человека всегда должно быть способно к жалости и милосердию к другим.Человек не должен лишать жизни живое существо,даже если от этого зависит жизнь и здоровье родного человека.

Мне близка точка зрения автора.Действительно, проявление милосердия друг к другу-это мерило толерантности и и гуманности в человеке .Черствое сердце человека способно смягчиться только тогда,когда человек совершает доброе дело, бескорыстно

Критерии

• 1 из 1 К1 Формулировка проблем исходного текста
• 1 из 3 К2